Нитте встретил Эфина с озабоченным и удивленным видом, так как номаров никто не видел в Мазарате уже более двух лет:

-Что привело тебя к нам, Правитель Тарона?

- До меня дошли известия, что Амены нет в городе. Где моя жена?

- Жена? – Нитте рассмеялся в голос. – Разве моя дочь твоя жена? Насколько я знаю, мужья и жены живут вместе.

- По закону она все еще моя избранница, надеюсь, ты помнишь наш уговор, который был скреплен фамильными печатями.

Тогда Нитте пригласил номара в свой дом и проводил в Зал Советов.

- Амены нет уже более трех месяцев. Она покинула Мазарат и неизвестно, вернется ли.

- Как она могла покинуть дом?

- Она все же потомок Кумеро, в ее венах течет кровь кочевницы.

- Я не верю, что Амена могла вот так просто покинуть свой народ, за который она так отчаянно боролась.

- Все меняется, тем более моя дочь была несчастна здесь.

- Куда она направилась?

- А какое это имеет значение? – Нитте нахмурился и встал с кресла. – Ты оставил ее, к чему же эти тщетные попытки и желания встретиться?

Эфин так же поднялся и подошел к окну, где его взору предстали бесчисленные сады Мазарата, которые постепенно расцветали после дождей.

- Видишь ли, Нитте. Мне дорога Амена, нас многое связывает, поэтому мне необходимо знать, где она и что с ней. Тем более, я скоро вступлю в союз с номаркой, так что хочу попрощаться с твоей дочерью и попросить у нее прощения.

Правитель Мазарата узрел в лице номара отчаяние и болезненную тоску, он понимал, что все произошедшее между ними в деревне имеет особый смысл:

- Ладно. Все же мы теперь не враги, я надеюсь. Амена упросила меня отправить ее в качестве гонца Доброй Вести в города, с коими мы торговали до того, как вы на нас напали. Она хотела просить согласия на возобновление торговли, а вернуться должна была еще до сезона дождей, но отряд прибыл без нее, передав лишь послание.

- И что же в нем было?

- Моя дочь получила согласие двух городов и сообщила, что отправляется в долгое путешествие по Большой воде.

- Что? – Эфин оторвал свой взор от окна и посмотрел на Нитте с возмущением. – По Большой воде? В какой же город ты ее отправил?

- В Гарду.

- Гарда, - номар задумался, после чего добавил. – И когда она собиралась вернуться?

- Через четыре месяца, но она не вернется, – и Нитте опустил голову, дотронувшись рукой до бороды.

- Отчего такая уверенность?

- Я знаю свою дочь, она медленно угасала здесь. Теперь же перед ней весь мир, она не вернется туда, где ее душат воспоминания. Единственное, я переживаю за Амену, меттины очень хитры, они не упустят своей выгоды, если поймут кто она. Если еще не поняли.

- Хорошо, тогда я вернусь в Тарон, а ты пришлешь гонца через месяц и сообщишь, вернулась ли твоя дочь. Если нет, то я отправлюсь в Гарду, где постараюсь ее найти.

- Это, конечно, благородно с твоей стороны, но к чему искать ту, с которой хочешь проститься? Отпусти ее и больше не появляйся в ее жизни. Амена познала достаточно боли, чтобы начать жить заново.

Но Эфин ничего не ответил, он лишь покачал головой и вышел прочь. Нитте был весьма озадачен таким поведением номара и остался в полном неведении, так как не смог понять истинных целей визита. Однако, как и попросил номар, через месяц крианский гонец доставил письмо к воротам Тарона, послание передали в руки Эфина, а после прочтения он швырнул свиток в камин, ведь в письме сообщалось, что Амена так и не вернулась в Мазарат, оставшись в Гарде. Ему все эти годы было проще от осознания того, что Амена где-то рядом, только так он боролся со своими чувствами и не давал им разрушить себя до конца, но сейчас все изменилось.