Изменить размер шрифта - +
Раньше, читая о приключениях Робинзона, он думал о предстоящей карьере отстранённо. Примерял её, скорее, к выдуманному моряку из Порка, но никак не к себе. Выпуск и назначение на корабль маячили где-то вдалеке, в неопределённом будущем…

…и вдруг перспектива близкого знакомства с неприветливыми балтийскими волнами стала пугающе реальной. Было от чего загрустить.

— Крысой, крысой меня сделали! — продолжал распаляться Фёдор Иванович. — Мне уже двадцать один год, а что я видел? Учёбу эту терпел только для того, чтобы стать моряком и уплыть отсюда, хоть в Америку, хоть к чёртовой матери! Мир посмотреть! А теперь что?

 

— А теперь ты будешь блестящим гвардейским офицером, — не скрывая зависти, откликнулся Фёдор Петрович. — Балы, дамы, парады…

До чего же несправедливо устроен мир! Как бы хотел он поменяться местами с кузеном!

— Пара-ады?! — протянул Фёдор Иванович, — На Марсовом поле пыль гонять? На манёврах в Парголово атаковать условного противника в пешем строю? Я же теперь к Петербургу привязан буду, как собачка на верёвочке!

— Может, война начнётся, — мрачно предположил кузен. — Тогда Европу посмотришь.

— Война? Ну, разве что война… Так её ещё дождаться надо! Вот и буду сидеть, крыса крысой, и ждать, пока дипломаты что-нибудь удумают или государи перегрызутся…

Мир в самом деле был отвратительно несправедлив.

— Давай, что ли, напьёмся, — сказал раздосадованный Фёдор Иванович.

Фёдор Петрович не стал возражать.

 

Глава VIII

 

Разговор с государем несколько дней назад едва не испортил Резанову всё дело.

Александр Павлович слушал внимательно, слегка развернувшись в сторону обер-прокурора правым боком: он сделался туговат на левое ухо от пушечной пальбы ещё в отрочестве, когда служил в Гатчинских войсках своего родителя.

— Русская Америка ждёт и надеется, — говорил Резанов. — Там залежался огромный груз пушнины. Покушаются на него все кому не лень. А пока доберёмся — поди, товару только больше станет. Да и портятся шкуры от времени. Многие акционеры Американской Компании далеко не так терпеливы, как ваше величество. Приступают ко мне чуть не каждодневно, поторапливают. Сибиряки тоже слёзные письма шлют, просят помощи и защиты, молят укрепить в Америке рубежи наши…

Николай Петрович старался, чтобы речь звучала достаточно громко, а главное — чётко и убедительно. З

Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
Быстрый переход