Он взглянул на Синдру:

– Как тебе?

– Ну, эта гораздо лучше, чем все, что мы видели.

– А вы не суеверны? – спросила хозяйка, выковыривая табак из зубов.

Ник заметил на одной тапочке дыру.

– А что? – спросил он, стараясь не смотреть на дырку.

– Да потому, что там на прошлой неделе умер человек. Удавился. – Она порыскала в поисках соскользнувшей бретельки. – Я вам честно обо всем говорю, не хочу вас обманывать. Если вы занимаетесь этой самой кармой, то можете не захотеть жить в такой комнате.

Он затряс головой:

– Кармой? К черту, квартирная плата мне подходит, и пляж рядом – беру.

Синдра стиснула ему руку:

– Мы с Рисом поможем тебе привести ее в порядок. Если на следующий уик-энд мы здесь все покрасим, то она будет выглядеть просто шикарно.

– Ну что ж, у тебя будет работа, – сказал он и, поворачиваясь к хозяйке, добавил: – А у вас – новый жилец.

Оставив задаток, он отвез Синдру в Голливуд. Всю дорогу она болтала о прежних временах, и о будущем, и о своей карьере. И наконец, как-то само собой спросила:

– А ты что-нибудь знаешь о Лорен? Помнишь, о той девушке, которая тебе нравилась, когда ты учился?

«Как будто он мог или собирался о ней забыть. Она в уме? Он никогда не забудет Лорен».

– Не. Наверное, она тогда же бросила меня, – ответил он, стараясь говорить небрежно. – Я много раз писал ей, но она ни разу не ответила.

– Наверное, она вышла замуж за того высокого нудилу, с которым была помолвлена, – сказала Синдра, опуская стекло. – Стрик, так, что ли, его звали?

– Сток.

– А, да, Сток, – она хихикнула. – Противный тип. Эй, а помнишь тот новогодний вечер, когда он тебе сломал нос?

– Да, такой гад.

– А потом через несколько недель ты его избил.

– Хорошие были времена, – ответил он сухо.

– Ты когда-нибудь поедешь туда?

– А ты? – ответил он вопросом на вопрос. Она заколебалась.

– Только если стану звездой. Настоящей, знаменитой звездой. Я бы тогда приехала в роскошном лимузине и всем бы им показала, что я за человек, всем до единого. – И она воодушевилась при мысли об этом. – На мне было бы большое меховое манто, какие носит Дайана Росс, и какое-нибудь тоненькое платье, унизанное цехинами. И я бы привезла целый автомобиль подарков для Ареты Мэй и Харлана.

– Ты скучаешь о нем? – спросил Ник, останавливаясь у светофора.

Ее лицо погрустнело:

– Да, иногда, когда мне очень не по себе: когда я вспоминаю, как мы его бросили, я чувствую себя виноватой.

– Да, понимаю, что ты имеешь в виду. Но мы же не могли тогда его взять.

– Да, знаю.

– Эй, а может быть, мы оба прославимся и сможем тогда вернуться на побывку? Как, а?

Она радостно кивнула:

– Ага. И мы кое-что докажем этому проклятому городишке.

Когда он высаживал ее у дома, они столкнулись с Энни Бродерик, которая собиралась уезжать.

– Вижу, что вы нашли друг друга, – сказала Энни. – Он, значит, действительно твой брат?

Синдра радостно кивнула и прижалась к его руке:

– Абсолютно верно. А ты ему не поверила?

– Ну, вы не совсем одного цвета, – выпалила Энни.

– У нас один отец, но разные матери, – объяснила очень деловито Синдра.

– Но я просто заботилась о твоих интересах, – сказала Энни и взлохматила волосы.