– Нет, ты просто волшебница, – сказала однажды Нейчур. – Ну как же я справлюсь вообще без тебя?

– Да уж, мне достается, – ответила Лорен сухо, думая, что ее жребий – быть для других людей совершенно незаменимой помощницей.

Нейчур питала честолюбивые намерения относительно артистической карьеры.

– Вечно моделью быть нельзя, – поверяла она Лорен свои сомнения. – Надо хватать все возможности, что могут подвернуться.

– Но тебе двадцать два, – заметила Лорен, – что за спешка?

– Но я недолго буду так выглядеть, как сейчас. Как только начнут появляться морщины и тело одрябнет, все будет кончено.

– Ты сумасшедшая, – ответила Лорен, – ты еще двадцать лет будешь выглядеть великолепно!

Нейчур покачала головой:

– Двадцать лет? Шутишь, наверное! Сзади наступают все эти шестнадцатилетние девчонки, они дышат мне в затылок и хотят на мое место. Быть фотомоделью очень непросто.

И Лорен понимала, да, это трудное дело сниматься для рекламы, и самые удачливые очень тяжко трудились, чтобы быть на высоте. Нейчур никогда не позволяла себе набрать хоть один лишний фунт. Каждый день – независимо от того, как рано ей пришлось утром подняться, – она занималась гимнастикой целый час, напрягая все силы.

В город после кругосветного турне вернулся Эмерсон Берн. Нейчур прочла об этом в «Нью-Йорк пост» и сразу же придумала новую затею. Она просила Лорен позвонить ему домой.

– Скажи, что я хочу дать обед в его честь.

– Когда?

В любой удобный ему вечер. Раз он бросил эту глупую корову Селину, у меня появился шанс.

Лорен позвонила и разговаривала с его личным секретарем, который весьма невежливо сообщил, что календарь светских обязанностей мистера Берна забит до отказа.

Она выждала день, опять позвонила и сказала, что это Кэндис Берген. На этот раз ее соединили сразу.

Эмерсон Берн говорил точь-в-точь с тем же акцентом, что Нейчур, и с теми же интонациями, и столь же крикливо.

– Алло?

– Эмерсон Берн? – спросила для верности Лорен.

– Кэнди Берген?

– Нет, это Лорен Робертс, секретарь Нейчур. Она хотела бы пригласить вас на обед на следующей неделе.

Он явно был разочарован:

– А я думал это Кэнди Берген!

– Ваш секретарь, наверное, перепутал звонки.

– О'кей… обед с Нейчур. Внес его в список.

– Когда?

– Во вторник, в восемь вечера. Но только, если она сама умеет готовить.

Лорен подавила смешок. Представить Нейчур на кухне – надо иметь очень бойкое воображение. – Есть ли у вас особые пожелания?

– Да, передайте ей, что я хочу ростбиф, йоркширский пудинг и жареный картофель.

Когда Лорен сообщила об этой просьбе Нейчур, та запаниковала:

– О Господи, я чертовски не умею готовить. А ты?

– Не беспокойся, мы наймем повара.

– К черту, никакого повара, – взвыла Нейчур, – у обеда должен быть домашний вкус. Вот что, найди поваренные курсы и немного туда походи. А потом я притворюсь, что это все сделала я. А? Каково придумано?

Лорен засмеялась:

– Ну, это дело другое.

Она срочно записалась на кулинарные курсы и быстро выучилась готовить ростбиф и йоркширский пудинг.