Под конец обеда Тень все еще чувствовал голод. Тюремная кормежка была довольно скверной, но все же лучше этой.

– Прекрасный обед, – похвалил Среда, опустошивший свою тарелку со всем видимым удовольствием. – Благодарю вас, милые дамы. А теперь, боюсь, настала пора попросить вас посоветовать нам приличный отель по соседству.

Зоря Вечерняя состроила оскорбленную мину.

– Зачем вам ехать в гостиницу? – спросила она. – Разве мы вам не друзья?

– Я не решился бы доставить вам столько хлопот… – начал Среда.

– Никаких хлопот, – ответила Зоря Утренняя, играя несообразно золотыми волосами, и зевнула.

– Вы, – указывая на Среду, сказала Зоря Вечерняя, – можете переночевать в комнате Белобога. Она пустует. А вам, молодой человек, я постелю на диване. Вам будет много удобнее, чем на любой пуховой перине. Клянусь.

– Это было бы очень мило с вашей стороны, – отозвался Среда. – Мы принимаем ваше предложение.

– И заплатите вы мне не больше, чем заплатили бы за гостиницу, – сказала Зоря Вечерняя, победно вздернув подбородок. – Сто долларов.

– Тридцать, – сказал Среда.

– Пятьдесят.

– Тридцать пять.

– Сорок пять.

– Сорок.

– Ладно. Сорок пять долларов.

Потянувшись через стол, Зоря Вечерняя пожала Среде руку. Потом начала убирать со стола тарелки и миски. Зоря Утренняя, зевнув так широко, что Тень испугался, не вывернет ли она себе челюсть, объявила, что отправляется спать, пока не заснула, упав головой в пирог, и пожелала всем доброй ночи.

Тень помог Зоре Вечерней отнести тарелки и блюда на кухню, где не без удивления увидел под мойкой престарелую посудомоечную машину и сложил в нее посуду. Заглянув ему через плечо, Зоря Вечерняя, досадливо ахнув, вынула деревянные миски для борща.

– Эти моют в мойке, – указала она.

– Простите.

– Ничего. А теперь давайте поищем в шкафу пирог.

Пирог – яблочный – был куплен в магазине, разогрет в духовке и оказался очень, очень вкусным. Они вчетвером съели его с мороженым, а потом Зоря Вечерняя выгнала всех из гостиной и постелила Тени великолепную с виду постель на диване.

– То, что ты сделал тогда за шашками, – сказал Среда, пока они стояли в коридоре.

– Да?

– Это было хорошо. Очень, очень глупо с твой стороны. Но хорошо. Спи спокойно.

Тень почистил зубы и умылся холодной водой в крохотной ванной, потом прошел через коридор в гостиную, выключил свет и заснул еще до того, как голова его коснулась подушки.

Во сне Тени один взрыв следовал за другим: он вел грузовик через минное поле, и по обе стороны от него взрывались противотанковые. Ветровое стекло разбилось, и он почувствовал, как по лицу у него струится теплая кровь.

Кто‑то кричал на него. Одна пуля прошила ему легкое, другая раздробила позвоночник, третья вошла в плечо. Он чувствовал попадание каждой из них. Он рухнул на руль.

За взрывом последовала тьма.

«Наверное, я сплю, – подумал Тень, один в темноте. – Кажется, я только что умер». Он вспомнил, что ребенком слышал и поверил в то, что, если умираешь во сне, значит, скоро умрешь и в жизни. Мертвым он себя, однако, не чувствовал. Тень на пробу открыл глаза.

В маленькой гостиной, повернувшись к нему спиной, стояла у окна женщина. Сердце у него на мгновение зашлось, и он окликнул:

– Лора?

Освещенная лунным светом женщина повернулась.