Во второй половине дня 28 декабря 1944 г., буквально через несколько часов после появления Самтера в офисе Бюро, Пайпер сделал официальное заявление для прессы, в котором сообщил о появлении человека, настаивающего на собственной причастности к убийству Бауэрдорф, и о том, что тот будет передан полиции Лос-Анджелеса.

Интрига закрутилась нешуточная, но всё очень скоро стало на свои места.

Уже 29 декабря инспектор Департамента полиции Лос-Анджелеса рассказал о результатах проведенного расследования, обусловленного заявлением Самтера. Выяснилось следующее: Джон Самтер родился 26 августа 1922 г. в г. Катберт (Cuthbert), штат Джорджия. По окончании школы он действительно предпринял попытку устроиться в военно-морской флот, но его психоэмоциональная нестабильность была замечена врачами ещё на этапе оформления и потому во флот молодой человек не попал. В скором времени за подделку документов он на 2 года заехал в федеральную тюрьму Ливенуорт, крупнейшую в стране тюрьму строгого режима содержания. В сей юдоли скорби его состояние ещё более ухудшилось, из тюрьму его препроводили в психлечебницу в городке Милледжвилль (Milledgeville), в штате Джорджия.

Самтер являлся самым настоящим шизофреником безо всяких оговорок, Жоржетту Бауэрдорф он не убивал и никогда с нею знаком не был. Когда его спросили, с какой целью он решился на всю эту затею с самооговором и поддельным «дневником», Джон честно признался, что не хотел жить, но не мог покончить с собою. Он решил, что если сумеет правдоподобно оговорить себя, то суд вынесет смертный приговор и его проблемы тем самым будут решены.

Это, конечно же, очень печальная история и бедолагу Самтера по-человечески жаль. Случай с его добровольным «сознанием» весьма выразительно показывает отнюдь ненулевую возможность того, что сенсационное расследование привлечёт внимание впечатлительного человека — не станем называть его сумасшедшим, просто обозначим словосочетанием «эмоционально нестабильный» — и такой вот эмоционально нестабильный человек начнёт морочить головы сотрудникам правоохранительных органов своими россказнями. Хорошо, если отсечь такого болтуна удастся быстро и с минимальными затратами ресурсов — это будет успех следствия — но если сделать это не получится, то подобный морок способен сильно повредить следствию.

^{Американские газеты уделили истории Джона Самтера немалое внимание и этот интерес можно понять — не каждый день заявляют о себе люди со столь причудливыми рассказами!}

Классический пример того, как ложное сознание может сбить следствие с толку, можно видеть в том, как в первой половине 1980-х московские милиционеры, приговоренные к смертной казни за убийство сотрудника КГБ Вячеслава Афанасьева — этой истории посвящен фильм «Убийство на „Ждановской“» — принялись «каяться» в несовершенных преступлениях. Желая под любым предлогом оттянуть исполнение смертного приговора, двое бывших сотрудников транспортной милиции принялись рассказывать об убийствах, якобы имевших место в 1978–1980 гг. в разных частях страны, в т. ч. Ростовской области, в районе г. Куйбышева и пр. Проверка этих сообщений растянулась более чем на 2 года. Она осложнялась как опытом осужденных, так и целым рядом подозрительных совпадений, сопровождавшим проверочные мероприятия. Да, совпадения случаются и самооговор может быть очень правдоподобен! Существует версия, согласно которой самооговоры бывших милиционеров определенным образом корректировались и согласовывались, в т. ч. с привлечением их жён и адвокатов, но сейчас нет смысла углубляться в эту конспирологию, речь идёт о другом.