– Что? Что он может сделать? Один.

– Не знаю… Взорвать Белый дом, захватить воинскую часть… Вряд ли больше. Но он не шутил. Люди, которые берут в заложники второго человека в стране и сигают с моста в реку – не шутники. Я не знаю, кто он и кто за ним стоит, но я имел возможность убедиться в его способностях еще раньше. Это очень опасный тип.

– Но, может, его уже нет? Может, он… Потому что с моста, при такой высоте…

– Вы что, нашли его труп?

– Нет, пока не нашли.

– И боюсь, не найдете.

– Нам свернуть поиски?

– Нет, продолжайте искать, можете перевернуть здесь всё вверх дном. Ищите! И готовьтесь.

– К чему?

– К боевым действиям. Считайте, что с этой минуты мы находимся в состоянии войны.

– С кем?

– С ним!

– Кто находится? – опять не понял, переспросил совершенно обалдевший первый помощник второго человека в стране.

– Мы. Америка.

– Вы всерьез?

– Боюсь, что да. Он не сможет нас победить, он даже не сможет причинить нам сколько-нибудь серьезного вреда, но он может нас укусить. Больно. Он обязательно нас укусит, если до того мы не найдем его и не вырвем ему клыки.

– А что с операцией?

– С этой? Дайте информацию, что… что это были учения. Проанализируйте действие охраны и всех служб, решите, кого наградить, а кого понизить в должности или вообще уволить. Потому что в целом – это провал. Вы все вместе не уберегли вверенный вам объект: меня! И если бы нападавший был настоящим, то ваш вице-президент теперь был бы уже покойником. И ничего не докладывайте президенту. Вообще ничего, кроме того, что были проведены масштабные учения, по итогам которых будут сделаны соответствующие оргвыводы.

– А как быть… с этой… с войной?

– Воевать, – криво усмехнулся вице-президент. – Нам объявили войну, мы приняли вызов. Или вы предпочитаете почетную капитуляцию?

– Нет!

– Вот и ответ.

– Но как дальше? Надо как-то объяснить…

– Никому ничего не надо объяснять. Пусть это останется между нами. Или вы хотите, чтобы сумасшедшими посчитали нас? Об этой войне знаю я, и знаете вы. И мы понимаем, что это не шутка, что это война. Всерьез. И должны мобилизовать все возможные ресурсы…

Вице-президент замолчал. Потому что всё равно это был какой-то бред! Если послушать со стороны… Но на его воротнике и рубашке была кровь, а там, внизу, под мостом копошились сотни солдат и полицейских, а над головами сновали дроны, барражировали вертолеты, а выше, под облаками, крутили восьмерки истребители.

– Да, воевать! Поднять на ноги все, отвечающие за безопасность страны, службы. Все! Можете считать это приказом. Приказом военного времени! Мы переломили хребет всем нашим врагам, переломим и этому. Потому что мы нация победителей!

И вице-президент гордо вскинул голову, глядя на своего первого помощника и с высоты моста на свою страну. И где-то, если бы это было кино, должен был зазвучать гимн и случайно оказавшиеся поблизости граждане Америки замереть и прижать ладони к левой стороне груди.

Но звучал со всех сторон не гимн, а сирены и десятки охрипших голосов:

– Ну, куда ты, куда?! Твою… Там посмотри, левее, под корягой. Да мне по … хоть в каске ныряй! Ну, не мог же он уйти, некуда ему уйти! Ищите, ищите, труп ищите…

Любая война, если она всерьез, начинается в… читальных залах. Потому что надо понять с кем придется иметь дело, так сказать, узнать вероятного противника в лицо, для чего учесть массу факторов: рельефы, погоду, численность и состав населения, считай – мобилизационные ресурсы, просчитать экономические возможности.