Кемпер сунул листы в папочку. Ему было скучно. На его вкус, политика гражданских прав, проводимая Кеннеди, была совершенно пресной.

Его больше устроила бы «дипломатия канонерской лодки».

Вчера он съел сэндвич в забегаловке — в зоне «для цветных» — ради забавы.

Какой-то белый идиотик обозвал его «негролюбом». Тогда он вырубил его приемом дзюдо — тот рухнул рожей в миску овсяных хлопьев.

Прошлой ночью он слышал выстрелы прямо за дверью своего номера. Цветной мужчина рассказал ему, что местные куклуксклановцы подожгли негритянскую церковь в квартале от мотеля.

Кемпер закончил составлять иск касательно Боуэна. Ему пришлось торопиться — через три часа он встречался с Джоном Стэнтоном в Майами.

Телефон звонил, не переставая, все утро — так, что у него едва хватало времени заниматься чем-либо еще. Звонил Бобби — узнать, как идет работа; звонил Литтел, чтобы сбросить последнюю свою бомбу.

Уорд передал книги Карлосу Марчелло. Свидетелем передачи стал Пит Бондюран. Кажется, Марчелло поверил придуманной Уордом истории о том, как они к нему попали.

Уорд сказал:

— Я сделал копии, Кемпер. И прибавил к ним письменные показания касательно твоего внедрения и доказательства махинаций Джо Кеннеди. И был бы весьма признателен, если бы ты посоветовал Большому Пьеру не убивать меня.

Он немедленно позвонил Питу. И сказал:

— Не убивай Литтела и не говори Карлосу, что его версия получения им книг — неправда.

Пит ответил:

— Не стоит отказывать другим в наличии умственных способностей. Я, как и ты, играю в эту игру.

Литтел их провел. Впрочем, ничего страшного — бухгалтерские книги фонда остались выгодным долгосрочным проектом.

Кемпер смазал свой «сорок пятый». Бобби знал, что он носит оружие, — и посмеивался.

Он не расстался с ним и на инаугурации. Подойдя к Бобби во время парада, он сообщил ему, что порвал с Лорой.

Он нашел Джека в фойе Белого дома. И в первый раз обратился к нему «мистер президент». Первый президентский декрет Джека:

— Найди мне пару девочек на вечер.

Кемпер быстренько съездил за двумя знакомыми студентками вечернего отделения Джорджтауна. Президент Джек приказал: спрячь девочек — вечерком я ими займусь.

Кемпер спрятал их в одной из «гостевых комнат» Белого дома. Джек нашел его зевающим и умывающимся холодной водой, чтоб хоть как-то взбодриться.

Было три часа утра — после восхода солнца должна была начаться долгая вереница торжественных приемов.

Джек предложил укольчик, для того чтобы «взбодриться». Он пригласил Кемпера в Овальный кабинет, где их ждал врач с ампулами и шприцами.

Президент закатал рукав. Врач сделал ему укол. Джон Ф. Кеннеди немедленно просиял от удовольствия.

Кемпер закатал рукав. Врач сделал укол и ему. По его венам понесся «полезный груз».

Снадобье действовало в течение двадцати четырех часов. Место и время слились воедино.

Возвышение Джека стало и его возвышением. Эта простая истина вдруг небывало четко сформулировалась в его мозгу. Время и место были признательны некоему Кемперу Каткарту Бойду. В этом смысле они с Джеком были неразделимы.

Он позвонил одной из Джековых «бывших» и занялся с ней любовью в отеле «Уиллард». Он рассказывал о Великом Моменте сенаторам и таксистам. Сама Джуди Гарленд научила его танцевать твист.

Действие снадобья прекратилось — и ему тотчас же захотелось еще. Но он знал: «еще» только испортит Великий Момент.

Зазвонил телефон. Кемпер отодвинул сумку с ночными принадлежностями и схватил трубку.