Брат смотрел на меня с недоверием.

— Не гляди так, я не вру!

Забавно получалось. Я всю жизнь врал, как последняя скотина, и страшно возмущался, когда мне отказывались верить.

— Спокойно, Джонни, я тебя не обвиняю. Я нарочно задаю неудобные вопросы. Что там с папиным пистолетом?

— Когда я проснулся, он был на полу. Потом… — У меня пылали щеки. — Когда я вернулся, пистолет положили на место.

Марк глядел на меня с жалостью, как отец, которому не хочется разрушать фантазии маленького сына.

Я опустил глаза:

— Что же здесь случилось?

— Я могу сказать, чего здесь не случилось. Ты совершенно точно никого не убивал. Посмотри на меня.

Я поднял голову и встретил пристальный взгляд брата.

— Ты меня понял?

Я кивнул.

— Наше сознание порой выкидывает номера, а у тебя был непростой день.

Я хотел было возразить, но передумал.

— Я не специалист, но, думаю, ты пережил онирическую галлюцинацию.

Я поморщился:

— Это был не сон.

— Разумеется, нет. Онирические явления происходят, когда человек бодрствует, но его сознание оказывается на границе между сном и явью. Труп и фургон тебе померещились, но все остальное было реальностью. В Линдон-Хилле есть специалисты, которые могли бы…

Я горько рассмеялся:

— Да брось, Марк… Если труп и фургон померещились, по мне плачет «Джунипер-Хилл».

— Все не так плохо… В конце концов, это был единичный приступ. Если он повторится, подумаем, что делать. А пока лучше обо всем забыть.

— Легко сказать…

— Обещай, что позвонишь, если еще что-нибудь случится.

— Обещаю.

Марк кивнул, но внезапно его лицо изменилось. Казалось, он хочет что-то сказать, но колеблется.

— Что с тобой?

— Вообще-то я собирался с тобой поговорить. Наверное, стоило подождать, пока все устроится, но теперь…

У Марка с Дарлой не было детей, и я тут же подумал, что он про…

— Я не про это, — опередил меня Марк. — Я про «Медитек».

Брат не любил обсуждать работу, по крайней мере со мной, так что этот разговор он наверняка завел, чтобы меня отвлечь.

— Мы собираемся продавать лабораторию.

Я не поверил своим ушам.

Услышать, что Марк решил продать «Медитек», было так же немыслимо, как обнаружить в собственной гостиной труп. Первой мыслью было — у брата нашли какое-то смертельное заболевание. Я не знал, что еще могло бы заставить его расстаться с лабораторией. Марк основал «Медитек» вместе со своим другом Йэном Мартинсом, и с тех пор как они продали первый патент, дела неуклонно шли в гору. Марк был помешан на своей работе. Да, это самое верное слово: помешан.

— Вообще-то мы с Йэном уже давно приняли решение.

Моему изумлению не было предела. Марк с Дарлой привыкли жить на широкую ногу, ездили на дорогих машинах и купили большой дом, но деньги никогда не были для моего брата главным.

— Не скрою, ты меня удивил. Но ты в любом случае можешь на меня рассчитывать.

— Спасибо, Джонни. У нас с Йэном небольшие разногласия насчет покупателей, но я уверен, скоро все образуется.

Я не мог представить Марка без «Медитека». Скорее всего, он создаст новую компанию и за несколько лет превратит ее в успешное предприятие.

Я проводил брата до дверей. Марк обнял меня и заставил пообещать, что я сразу же позвоню, если «единичный приступ» повторится.