Прежде чем попасть в столовую, мы прошли через кабинет ученого, где мое внимание было привлечено огромным количеством развевающихся листочков бумаги, величиной с ладонь, заткнутых за рамы зеркала и картин… Это был порхающий архив ученого…

Затем мы прошли к столу. Скромная сервировка и сдержанные манеры тетки и племянницы, уже занявших места за столом, напоминали пансион. Обе женщины не приняли никакого участия в беседе и удалились тотчас же по окончании обеда; остальные вернулись в комнату сына. Здесь молодежь заняла свои места возле печки. Положив ноги на скамеечку, Адриен Жюсье заговорил о ботанике. Эта беседа вызвала у Ампера одну из его обычных поразительных импровизаций, где он переходил от вопроса о размножении растений к вопросу о моллюсках, к палеонтологии, к открытиям и идеям Кювье, к происхождению человека и судьбам вселенной. Во время беседы кто-то из молодых людей нечаянно толкнул пепельницу, стоявшую на столе; взвившееся облако пепла покрыло присутствующих, и все принялись отряхиваться. Один Ампер невозмутимо продолжает излагать свои мысли, пока кто-то не заметил, что его сюртук начал тлеть от упавшей искры. Ампер действительно обладал душой и интеллектом, пожирающая активность которых подавляла целиком его способность восприятия. Он видел лишь то, что вело его по намеченному пути; как бы приятно или неприятно ни было то, что происходило около него, он ничего не замечал. После этой оживленной беседы около девяти часов гости ушли, а оба Ампера отправились заканчивать вечер в Абейа-Буа к мадам Рекамье, которая с особенным уважением относилась к великому ученому».

В 1833 году Ампер начал печатать свое сочинение, посвященное классификации наук. Эта работа была его любимейшим детищем, которое он вынашивал в течение почти всей своей научной жизни. Еще во вступительной лекции в Бурге Ампер останавливался на вопросе о соотношении различных областей человеческого знания, о возможности привести его в стройную, целостную систему. В своей философской переписке, в переписке с сыном и друзьями он постоянно возвращается к этой проблеме, представлявшей для него особый интерес.

Проблемой классификации наук до Ампера много занимались такие умы, как Аристотель, Платон, Бэкон, Лейбниц, Локк, Даламбер и другие. Помимо общефилософского интереса классификация наук имеет значение и для разрешения ряда практических вопросов, связанных с распределением функций научных учреждений, с организацией народного образования, библиотечного дела, изданием справочников, толковых словарей и т. д.

Внешние обстоятельства долго мешали Амперу заняться изложением своей системы классификации наук. Только после избрания во Французский коллеж Ампер смог вернуться к этой живо интересовавшей его проблеме. Он неоднократно излагал свои взгляды с кафедры и старался сделать классификацию наук неот'емлемой частью своего курса.

Двухмесячная поездка на юг зимой 1833 года позволила ему закончить первый том своего труда — «Опыт философии наук, или изложение естественной классификации всех человеческих знаний».

Однако печатание первого тома сильно затянулось. Ампер принадлежал к числу тех авторов, которые являются тяжелым испытанием. для издателя. Постоянные переделки, исправления и дополнения, вносимые в рукопись, привели к тому, что первый том «Опыта философии наук» вышел только в конце 1834 года. Амперу так и не удалось закончить свой труд. Уже после его смерти, стараниями сына, был издан второй и последний том.

Работа Ампера содержит множество богатых и плодотворных мыслей, но ее автору не удалось дать ту идеальную классификацию наук, к которой он стремился. Всю сумму человеческих познаний он разделяет на два царства: изучение миpa — космология и изучение законов человеческого мышления — ноология.

Область знаний космологических распадается на две подгруппы: науки, изучающие предметы одушевленные, и науки о предметах неодушевленных.