— Что-то пошло наперекосяк, — предположил Фледдер.

— Что?

Фледдер начал раздражаться.

— Я не знаю, — сказал он. — Может быть, кому-то еще пришла в голову схожая идея и подвернулся не тот череп. — Он немного помолчал, сжал губы и обиженно взглянул на коллегу. — Одно я знаю точно, — продолжил Фледдер с ослиным упрямством, — в один прекрасный день полетит и тщательно причесанная голова тетушки Изольды. Я в этом уверен.

12

В город они въехали мимо старого Дворца правосудия. Он выглядел ужасно: покрыт граффити сверху донизу. Декок взглянул на здание. Ему было больно видеть это заслуженное учреждение в таком запустении. Он считал это символом времени. Закон и порядок ежедневно попирались, а их символы подвергались издевательству и разрушению.

Декок сказал, размышляя вслух:

— Во зле спрятана часть доброты душевной. Смогут ли люди отделить ее от зла?

— Что? — удивился Фледдер. — Это цитата?

Декок показал рукой на старое здание:

— Я как раз думал о правосудии, справедливости и законе и о том, с каким неуважением к ним теперь относятся. — Он печально улыбнулся. — Цитата из Шекспира, «Генрих V».

— По крайней мере, в нем теплилась надежда, — засмеялся Фледдер.

— Возможно, но как насчет «Ничего не выберешь среди гнилых яблок»?

— Он такого не говорил.

— Разумеется. Это из «Укрощения строптивой».

— Бог мой, ну и пессимистическое у вас настроение.

— Как раз наоборот. В пессимистическом настроении я бы сказал, что зло следует истреблять в колыбели, или оно вернется и отомстит. Так считал Эзоп.

— Как мрачно. А я думал, что Эзоп только басни писал.

— Так это из басни и есть. «Ласточка и другие птицы».

Фледдера, похоже, так потрясла эта невероятная эрудиция, что дальше они ехали молча.

При дневном свете Лонг-Лейден-Сайд-стрит не выглядела такой уж зловещей. Больше никаких крадущихся теней в темноте. Фледдер поставил машину недалеко от дома номер сто девяносто семь, и они вышли на улицу. Фледдер закрыл машину и последовал за Декоком.

— Зачем мы сюда приехали?

— Нам нужна Немка Инга.

— Ясно. Разумеется, вы не собираетесь навестить Чокнутого Криса — не при дневном же свете… — Он поморщился. — Вы в самом деле рассчитываете, что Немка Инга скажет вам, где найти Игоря?

Декок покачал головой:

— После смерти Виллема меня особо потрясла смерть Исаака. Я ничего подобного не ожидал. Теперь я сомневаюсь, что целью его вчерашнего визита сюда был только секс.

— А зачем еще ему сюда приходить?

Декок не ответил. Он остановился перед дверью. Достал из кармана маленькое бронзовое приспособление — подарок бывшего взломщика. С его помощью он мог открыть практически любой замок.

Фледдер осуждающе покачал головой.

— Вы не можете так поступать, — запротестовал он. — Не среди бела дня, когда так светло. К тому же она вполне может быть дома. Эти девицы обычно начинают работать только вечером.

Казалось, Декок оглох. Он взглянул на замок и взял из набора в бронзовом футляре несколько отмычек. Через несколько секунд замок открылся, и инспектор толкнул дверь. Она поддалась.

— Никогда не следует недооценивать фактор внезапности при допросах, — нравоучительно сказал Декок, пряча драгоценное приспособление в карман.

Фледдер страдальчески вздохнул.