Однако наступающий день с его заботами и суетой неумолимо поглощал предчувствия.

    А забот хватало. Организовать школу выживания, открыть и зарегистрировать оказалось куда более хлопотным делом, чем регистрация тараканобойной фирмочки. Однажды у супермаркета Сигизмунд заметил объявление: «Школа русского рукопашного боя. Продолжение исконных языческих традиций древних славян». Решил, что конкуренты, и ревниво вчитался. «Языческие традиции древних славян» включали в себя традиционный русский «бой в салоне автомобиля». Сигизмунд засмеялся и ревновать перестал.

    А сам-то он чему обучать людей собирается? Богатеньких жен «новых русских», в частности? Какие продукты из мусорного бака являются съедобными, а какие

    -  нет? Языческие традиции древних вандалов?

    Плывущий в летнем мареве мир казался Сигизмунду все более и более абсурдным.

    И вот настал день, когда Сигизмунд проснулся и ясно понял, чего он хочет. Он хочет в Анахрон.

    * * *

    Два дня перебарывал желание. В гараже ничем не пахло. Дома Аспид с фотографии ухмылялся как-то особенно гнусно.

    По мере того, как стопка денег - приношений Вамбы и Вавилы - под фотографией росла, физиономия у Аспида делалась все более ехидной.

    На третий день Сигизмунд, как обычно, вывел машину. Мотался по городу. Заехал к Светке, обсудил некоторые детали. Зашел в столовку на Садовой, взял три беляша и стакан жидкого кофе. Разница с советскими временами небольшая - разве что беляши теперь разогревают в микроволновке.

    Вышел. Походил, покурил, не спеша сесть в машину. Смотрел по сторонам. Совсем недавно, когда Анахрон переместил его в ноябрь 1984 года, Сигизмунд точно так же стоял на Садовой - в каких-то ста метрах от этого места. И точно так же курил.

    Как разительно все-таки изменился город! И город, и люди… Не хочется назад, в прошлое. Но почему же его так тянет в Анахрон?

    Съездил на рынок автозапчастей. С часок потолкался там. Одурев от жары, вернулся в центр.

    Открыл дверь в гараж, чтобы поставить машину, и… Сигизмунда чуть не выворотило. Там не просто смердело - там буквально вопияло к небесам.

    Несмотря на жару, в животе Сигизмунда свернулся ледяной ком. Судя по интенсивности запаха, в Анахроне сейчас толчется целая армия. С лошадьми, телегами и обозными шлюхами.

    Как во сне Сигизмунд закрыл гараж.

    С ним поздоровались. Обернулся - соседка Софья Петровна с пудельком.

    -  Что-то вас давно не видно, Сигизмунд Борисович. Я уж думала, на дачу уехали…

    -  Уедешь тут…

    Она принюхалась.

    -  Господи! Чем это тут пахнет?

    -  Кошка, небось, в баке сдохла, - находчиво соврал Сигизмунд. - Или из ресторана неликвиды вынесли. Кстати, многие из этих неликвидов вполне годятся в пищу…

    Тут Сигизмунд понял, что машинально начал пересказывать план-конспект федоровских занятий, и вовремя остановился.

    Софья Петровна наморщилась.

    -  Скажете тоже - «неликвиды»! В стране люди голодают, а эти пиццу выбрасывают. Зажрались. Тут целую коробку колбасы вынесли, хорошая колбаса, только сверху немного плесенью пошла. Я уж бомжей упрашивала-упрашивала хоть пару палочек для собаки… Так не дали! Жадные стали все.

    Слова Софьи Петровны Сигизмунд слышал как будто очень издалека.

    -  Пойду я, - сказал он наконец.