Прежде всего она смастерила фартук из целлофанового мешка для мусора, прорезав дырки для головы и рук. Затем принесла из гаража домкрат и подняла диван, чтобы пропылесосить как следует.

Когда она закончила уборку, был уже девятый час. Следующая задача состояла в том, чтобы сварить десяток яиц. Мурлыкая себе под нос популярную песенку, Корки положила яйца в кастрюльку с водой и поставила на плиту.

Потом она набрала номер Френы, но никто не ответил. Должно быть, заседание продолжалось допоздна.

Чем же заняться, пока варятся яйца? Кажется, в корзине накопилось много грязного белья. Не снимая своей целлофановой туники, Корки спустилась на первый этаж, выстирала ночную рубашку и нижнее белье.

Она раскрыла вешалку для сушки, которую смастерила из старого зонта, содрав с него материю и связав металлические спицы лентой. Изогнутая ручка прекрасно цеплялась за веревку, на которой висела штора для душа.

Когда она вешала последнюю рубашку, раздался телефонный звонок. Корки поспешила на кухню.

— Слушаю!

— Не поверишь, что случилось! — Френа никогда не утруждала себя необходимостью поздороваться.

— Ты о новой колонке Беренисы? Я целый день пытаюсь тебе дозвониться.

— «Апельсиновый сок»! — фыркнула Френа. — Послушай, я ничего не имею против Беренисы и ее немыслимых брюк, которые делают ее задницу похожей на круп кобылы. Или что она прибедняется и не ездит на своей машине. Кто я такая, чтобы судить ее?

— Но? — подсказала Корки.

— Но она не способна написать ни одной вразумительной строчки! — наконец выпалила Френа.

— Может, они еще передумают. — Корки от души хотелось верить в то, что она говорила. — А вдруг этот «Апельсиновый сок» окажется таким недозрелым лимоном, что босса перекосит от первой же публикации и он признает свою ошибку?

— Слабая надежда, — отозвалась Френа. — Наш босс вообразил себя наместником Бога на земле. И знаешь…

И тут в кухне раздался взрыв. Корки подлетела вверх фута на два, чуть не лишившись сознания.

— Что случилось? — ахнула Френа.

Трубка выпала у Корки из рук, и она кинулась к плите. Еще один взрыв. Яйца! Вода вся выкипела, и когда Корки сообразила, в чем дело, очередное яйцо стартовало из кастрюли к потолку. Корки сорвала кастрюлю с горящей комфорки. В это время еще два яйца с треском петарды щедро осыпали скорлупой волосы и одежду Корки.

Закашлявшись, она подошла к окну и распахнула его настежь, чтобы выпустить отвратительную гарь.

— Корки, — тоненько звучал из трубки голос Френы, — с тобой все в порядке? Похоже, у тебя стреляют.

Корки снова схватила трубку.

— Со мной все в порядке. Просто я варила яйца.

В этот момент раздался звонок в дверь.

— Кто-то звонит, — пробормотала Корки, не вполне соображая, что же делать дальше.

— Кто бы это мог быть? А вдруг грабитель? — продолжала причитать подруга.

Корки направилась к двери. Это были полицейские. Они жались к стене дома, словно ожидали, что какой-нибудь фанатик начнет палить куда ни попадя. В руках у стражей порядка были пистолеты.

— Слушаю вас, — слегка придушенным голосом сказала Корки.

Один из них, тот, что помоложе, нахмурился, почувствовав странный запах.

— Вы в порядке, мисс? Соседи сказали, что слышали выстрелы. Хорошо, что мы проезжали поблизости.

— Это яйца. — Корки очень надеялась, что темнота скроет краску стыда, залившую ее щеки. — Я… я забыла о них, и они взорвались.

— Яйца? — Молодой полицейский спрятал пистолет.