|
В смежной с его большим кабинетом комнате я увидел целую стену из мощных компьютеров. – Вот. Вот где основа моих успехов и благосостояния. Я с тобой откровенен, как ни с кем. Цени! – Может, лучше не надо? – засомневался я. – Вдруг не сумею должным образом оценить? – Во-первых, ты мой друг. Во-вторых, возможный компаньон. И в любом случае не конкурент. Так что можно. Знаешь, почему Панин первый среди равных? Вот из-за этого. Здесь смоделированы все мои главные клиенты. Вот в этих блоках. А в этих постоянно идет анализ всей новейшей информации. И моя продукция всегда оказывается самой лучшей. – Так, а в чем здесь тайна? – не понял я. – Все примерно так делают. И ты тут вообще ни при чем. Я понимаю, когда ты успеваешь ухватить действительно сенсацию… – Вот-вот-вот!.. – обрадовался он. – Это вы все так работаете. Согласен, твой товар бывает хорош. За пять лет три роскошные сенсации. Но – три! И все. Потому ты не всегда можешь заплатить за стакан виски и содержать свою даму, как она того заслуживает… Нет, парень, самое главное – программа. Программа! Я ж не просто предлагаю то, что и так может взять каждый. Нет. В любую секунду я имею то, чего как раз позарез не хватает конкретной редакции. Это может быть чепуха, бред собачий. Но как раз его они и желают. Тут работает чертова уйма факторов. Состав читателей, общая начинка номера, сегодняшнего и трех предыдущих, верстка полос, содержание изданий ближайших конкурентов, настроение тещи главного редактора, да Господь Бог не знает, что тут еще имеет значение! И я сажусь, веду пальцем по списку клиентов. Вот! «Гамбургер вохеншау». Соединяюсь и говорю: «Гроссфатер Кноблаух, спорим, что у меня есть то, что твои думмкерли ищут уже третий час?» Он знает меня и говорит: «Спорим. На сколько?» Я говорю: «На пять тысяч рейхсмарок». Я никогда не торгуюсь. Если ему действительно нужен гвоздь, он соглашается. Если нет, я могу в следующий раз позвонить через полгода. Будет звонить мне сам и выпрашивать материал, я заломлю тройной тариф. Он и это знает. Я передаю факс. Он читает, думает минуту и орет: «Майн брудер, это гениально!» «Зер гут, – говорю я, – номер моего счета вы знаете…» Самое смешное, что в другой газете это дерьмо не стали бы и читать, а у него оно играет… Панин извлек из внутреннего кармана серебряную фляжку, звучно отхлебнул. – Хочешь освежиться? – протянул посудину мне. По запаху – кукурузное виски, оно же «Бурбон». – Так какого же черта ты тогда мотаешься по миру, суешься, куда голова не лезет? Ну и сидел бы… – Как ты сказал? Интересная поговорка. Запомню. А потому лезу, что мне интересно. А также для поддержания реноме. Весь мир знает, что старина Майкл – классный драйвер, гиена пера… – он снова расхохотался. «С того ты и пьешь, что ли? И точит тебя, и мучает сам не поймешь что? На душевный эксгибиционизм потянуло?» Раньше я за ним такого не замечал. – Ну а в чем же главный-то фокус? В редакциях же не дураки сидят. Механику твою не так трудно и разгадать… Раз, другой, третий – и принцип ясен… – Это тебе он ясен, но не все ж такие умные. Да и к чему им что-то разгадывать? Я ж говорил, программа у меня. |
