Не могу не привести еще один значимый фрагмент из закрытого выступления председателя, показывающий, насколько масштабно мыслил этот человек: «Сейчас, как никогда, важно, чтобы наша деятельность хорошо вписывалась в конституционные основы. Иначе она будет неизбежно приходить в противоречие с объективными процессами развития общества, расширения и углубления демократии… Надо раз и навсегда отказаться от мысли, что коль мы чекисты, значит, нам можно то, чего нельзя другим. Думать так — значит совершать серьезную ошибку, наносить непоправимый вред престижу органов госбезопасности в глазах народа…»

Еще одна актуальная черта чекистского наследия Андропова — его установка на учет общественного мнения, на открытость в пределах возможного работы ведомства. «Нам не безразлично, являются ли наши действия по обеспечению безопасности государства понятными широким слоям трудящихся, вызывают ли они чувства симпатии», — наставлял он сотрудников, побуждая их к общению с населением, информированию общества через средства массовой информации. Чекисты стали часто выступать в рабочих, студенческих, творческих аудиториях, на различного рода собраниях общественности. В период Андропова было создано уникальное в мире спецслужб подразделение — пресс-бюро КГБ, была учреждена ведомственная премия в области литературы и искусства.

Андропов очень серьезно относился к заявлениям граждан. Ни одно из них не должно оставаться без ответа, требовал он. Наверное, люди почувствовали это, потому что тогда заметно выросло число просьб и жалоб, разрешения которых просители не находили в партийных и государственных учреждениях.

Принцип законности утверждался и в организации оперативно-розыскного процесса. Здесь принципиальной была установка председателя на перенос акцента с мер уголовно- процессуального пресечения на предупредительно-профилактические действия. Важно подчеркнуть, что Андропов не повторил ошибок своих предшественников и сумел избежать расширения репрессивных мер, даже несмотря на упреки в либерализме и постоянном давлении сверху о необходимости «закручивания гаек».

Умение чутко уловить тенденцию, требующую своевременного реагирования, отличало его самого, и этому он учил своих соратников. Порой это приводило иных даже в замешательство: он ставил задачу готовиться к явлению, которого еще нет. Но проходило время, и оказывалось, что председатель был прав. Так случилось, в частности, с настоящей бедой нашего времени — терроризмом. Анализируя причины нараставшей волны политического террора в странах Запада, а тогда вошли «в моду» похищения дипломатов, захват заложников, угон самолетов, Андропов пришел к выводу, что надо срочно принимать комплекс мер, учиться упреждать, парировать террористические угрозы. Эти меры включали в себя и организационно-штатные преобразования: создание профессионального (оперативно-боевого) спецподразделения по борьбе с терроризмом в системе КГБ, подразделения по борьбе с международным терроризмом в структуре контрразведки. По инициативе Андропова 29 июля 1974 года было принято решение о создании специального подразделения антитеррора, которое по его предложению было названо группой «А» и более известно ныне как «Альфа». Нельзя не признать, что Андропов сработал здесь на опережение.

Мало кто знает, что только за 4 года, то есть за 1975–1979 годы, в Советском Союзе было совершено 373 взрыва. Не все они носили политическую окраску, но так или иначе терроризировали население, порождали разного рода слухи.