– Но ты не говоришь, что любишь его? – Нелл вопросительно подняла тонкие брови, бросив на Рози проницательный взгляд.

– Я теперь стала осторожной, Нелли. После ужасной ошибки с Ги.

– Ах, этот мерзкий Ги! Каким сукиным сыном он оказался! Знаешь, если честно, пожалуй, мне не следовало тебя ругать за твое поведение с Джонни, возможно, ты и права: не стоит торопиться с помолвкой. В конце концов у тебя умопомрачительная карьера, своя жизнь, совершенно независимая от Джонни. Он ведь бывает очень капризным и требовательным.

– Как это?

– Ну, он звезда. Звезды всегда капризны.

– Гэвин – тоже звезда, но он не капризен. Во всяком случае, я этого не замечала.

– Гэвин – актер, причем нью-йоркский актер. А Джонни совсем другое дело. Он певец, эстрадник и величайшая звезда музыкального мира. Этот мир совсем не похож на мир кино и театра. Здесь сумасшедший успех, сумасшедшие деньги, сумасшедшее все. И Джонни в этом мире – самая большая приманка. Всем хочется пробиться к нему поближе, дотронуться, схватить. Женщины от нею так и падают в обморок, поклонницы хвостом таскаются следом. Он привык, чтобы перед ним ходили на задних лапках, угождали, льстили, выполняли любые желания, что бы ни пришло на ум. Кроме того он привык все делать по-своему. Например, с этим кольцом. Его просто невозможно было переубедить, он ничего не хотел слушать, никакие мои доводы на него не действовали. Джонни втемяшилось в голову купить тебе обручальное кольцо, и он его купил. Если бы потребовалось, даже переступив через мой труп.– Нелл вздохнула.– Я ведь говорила ему, что ты никогда не согласишься на помолвку, но он не хотел в это верить, не послушал даже меня. Другими словами, Джонни привык всегда получать то, что он хочет,– если он этого хочет.

– Да, понимаю.– Рози отвернулась, чувствуя внезапную неуверенность, сомневаясь, сможет ли она ладить с Джонни. Своенравные и безрассудные люди пугали ее. С ними обычно трудно иметь дело.

Тем временем Нелл продолжала:

– Не отворачивайся от меня и не делай такое унылое и расстроенное лицо. Несмотря на то что я сейчас сказала, Джонни замечательный. Я уже сто лет тебе об этом твержу, не так ли?

– Да, конечно.

– Он щедр без всякой меры, причем со всеми. Он добр, и хотя любит настоять на своем, но на самом деле не часто пользуется этим. И потом, он живет здоровой жизнью.

– Да? Что ты имеешь в виду?

– Никакого допинга, никаких наркотиков. Не курит, почти не пьет, он живет в Голливуде как бы сам по себе. Да и не только там – везде. Он не любитель устраивать буйные кутежи и сорить деньгами. В общем, я бы сказала, он ведет относительно спокойную жизнь.

– У меня тоже сложилось такое впечатление,– улыбнулась Рози,– и я вовсе не расстроена.

– Охотно верю, голубушка.– Нелл взглянула на свои старинные часы с бриллиантами.– Ах, черт, нам надо поторапливаться, моя дорогая, уже полшестого.

– Но ведь концерт в восемь.

– Я знаю. Однако нам понадобится целый час, чтобы только добраться до Уэмбли. А может быть, и больше – в это время суток. А Джонни хотел, чтобы мы до начала зашли к нему в гримерную.

– Я только возьму сумочку.

Когда Рози вернулась из гардеробной, примыкающей к спальне, Нелл стояла перед висящим над камином зеркалом, поправляя свои золотистые волосы.

– Ты отлично выглядишь, Нелл,– сказала Рози, подходя к ней.– Тебе очень идет этот красный костюм.

– Спасибо. Я рада, что мы заранее обсудили, в чем пойдем на концерт. А то я сама собиралась одеть черный бархатный брючный костюм, а не этот красный.