– Молчать! – приказал он.

Тут же красавица-монахиня убрала руку, открыла дверцу и расположилась почти на коленях у Рона Барбера. Очутившись внутри, – совсем маленькая рядом с великаном-американцем, – она вновь вытащила свой «смит-и-вессон».

– Поехали, Рамон, – сказала она.

Юноша в футболке схватился за руль и включил передачу. «Бьюик» рванулся вперед. Нападение длилось меньше минуты. От страха и удивления Деннис О'Харе не мог даже шевельнуться, и только тут до него стало доходить, что их похищают – средь бела дня, в самом центре Монтевидео. Он повернул голову и напоролся на безжалостный взгляд молодой монахини.

Как только «зебра» опустела, «бьюик» тронулся в путь, побуксовав, двинулся и старый помятый «додж», набирая скорость, чтобы догнать «бьюик». Прямо перед «зеброй», между стоявшими машинам Хосе увидел распластанное тело и зеленую рубашку водителя «бьюика».

Он резко затормозил и, бросив взгляд на удаляющийся «бьюик», выпрыгнул из «доджа».

– Мать твою!

Он бросился к лежащему на спине шоферу, взгляд у того был неподвижен, из ноздри текла кровь. Шофер уже не дышал.

Хосе овладела паника. «Бьюик» только что исчез из вида, повернув за городской бассейн. Кто же там за рулем?

За треском мотора неисправного драндулета он не услышал выстрела, которым убили шофера «бьюика».

Надо было во что бы то ни стало догнать «бьюик». Хосе с вытаращенными глазами ринулся к «доджу».

– Мануэль! – закричал он. – Выходи, останешься здесь.

Нельзя же было оставить труп без присмотра. У Хосе на лбу выступил холодный пот, когда он подумал, что скажет Рикардо Толедо, руководитель отдела по борьбе с тупамарос. Сжав губы, он включил первую передачу. «Додж» рванулся вперед.

«Бьюик» ехал впереди, метрах в пятистах. И он мог свернуть вправо в любую из дюжины улиц, ведущих от набережной к центру города. Настичь его был один шанс из тысячи.

Рон Барбер проглотил слюну. Он был вне себя от гнева и бессилия. Какому унижению подвергли его эти уругвайцы!

– Вы затеяли дурацкое дело, – с усилием сказал он, – Ничего у вас не выйдет.

Девушка даже не удостоила его ответом. Автобус впереди выдвинулся из своего ряда, и убийце пришлось сбавить ход, а потом и вовсе остановиться. В Монтевидео все автобусы были такие помятые, словно они дубасили друг друга по ночам в депо.

Сердце у Денниса О'Харе забилось сильнее. Из-за массивного тела Рона Барбера монахиню он почти не видел. Но ведь и она его не видела. Он осторожно нажал на ручку дверцы. В тот самый момент, когда «бьюик» двинулся с места, он ударил плечом по дверце и, не оглядываясь, выбросился наружу.

О'Харе тут же почувствовал резкий толчок в плечо и острую боль в лодыжке. Он поднялся на четвереньки.

«Бьюик» затормозил в пяти метрах от него. О'Харе попытался было убежать. При падении он потерял правый ботинок. Прохожие на тротуаре остановились. Он закричал им, не отдавая себе отчета в том, что шум уличного движения заглушает его голос. Лодыжка причиняла ему нестерпимую боль.

– Помогите, – заорал он, непроизвольно переходя на английский.

Резко дав задний ход, «бьюик» подъехал к О'Харе. Тот хотел убежать, упал на колени, но, пошатываясь в окружении проезжавших машин, все же добрался до середины мостовой.

За его спиной раздался сухой выстрел, и сильная боль пронзила его левый бок. Еще один выстрел, и О'Харе показалось, что у него разрывается грудь.

Он открыл рот, чтобы закричать, но ни единого звука не сорвалось с его губ.