Дьявольщина какая-то!

В голове у него было только одно: освободиться от напряжения внутри, которое не давало ему вздохнуть. Он снова протянул руку, тронул упругое, обтянутое легким шелком бедро, шершавые трусики и пояс для подвязок. Продолжить в том же духе он не успел. «Белл 47» снова вышел из-под контроля. Измученный лейтенант опять схватился за штурвал. Сеньора Корсо тоже, казалось, не в меру возбудилась.

– Почему бы нам не приземлиться? – прокричала она. – На секундочку. Никто не узнает.

Лейтенант растерянно посмотрел на Марию-Изабель.

– Но это невозможно. Там, внизу, люди, да и управление полетами...

Планом полета любовные шалости с пассажиркой не предусматривались...

Мария-Изабель показала свои ослепительные зубы. Даже полураздетая, она выглядела светской дамой, хотя и в высшей степени соблазнительной. Она вновь закричала ему в ухо:

– У меня есть друзья, у которых тут, на севере Лас Флореса, поместье. Если мы сядем там, никто нас не потревожит. Их нет дома...

В голове у лейтенанта Колониа была сплошная каша, ведь с ним случилась совершенно невероятная вещь. Донья Мария-Изабель была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Жена его начальника. И именно в ней он возбудил страсть. Неслыханно!

Воля лейтенанта в один миг дала трещину.

– Где это поместье?

Мария-Изабель одарила его чарующей улыбкой.

– За Рио-Пан-де-Азукаром, там небольшой холм, и у его подножья – большая белая усадьба. Приземлиться можно за домом.

Лейтенант Колониа схватил микрофон.

– Я 876, прошу разрешения на посадку. У меня упало давление на лопасти. Я пытаюсь переключить скорость, но у меня ничего не получается. Выровнять вертолёт не удается.

Управление полетами в Монтевидео ответило сразу.

– Попробуйте дотянуть до базы в Репечо. Мы их предупредим.

Лейтенант прикусил губу. Он совсем забыл о существовании военной базы в тридцати километрах от их теперешнего местонахождения. Так что дело табак.

«Белл 47» продолжал лететь прямо. Прикрыв глаза, задрав юбку, донья Мария-Изабель, казалось, только и ждала той минуты, когда лейтенант Колонна ее возьмет.

Не в силах сдержаться, тот опять схватил микрофон.

– Я 876. Долететь до Репечо нет возможности. Вынужден снизить число оборотов до тысячи пятисот.

– Ладно, приземляйтесь, где сможете, – ответили из управления полетами. – Свяжитесь с нами сразу, как сядете.

Лейтенант Колониа отключил микрофон. Внизу, менее чем в двух километрах от них, виднелась белая усадьба. Решительным движением он направил вертолет к земле. Это будет самое захватывающее приключение в его жизни. Хотя кабина пилота в «Белл 47» не вполне подходила для подобного рода упражнений. Он повернулся к Марии-Изабель, та смотрела на него затуманенным от страсти взглядом.

Он алчно стиснул ее плотное тело, прикусил грудь, высовывавшуюся из-под блузки, и уже хотел, устроившись на коленях на сиденье, утолить свою страсть, как Мария-Изабель нежным движением остановила его.

– Не здесь, любимый.

В досаде он поднял налившиеся кровью глаза.

– Но вертолет нельзя оставлять!

– Даже на несколько минут? – удивилась она. – Но хотя бы для начала. За домом крытое гумно, оно всегда открыто.

Он подумал, что ослышался. В ушах у него все еще стоял гул мотора.

Но Мария-Изабель уже открыла плексигласовую дверцу и, спрыгнув на землю, обернулась к лейтенанту, который сидел, расставив ноги, с идиотской улыбкой на лице.