При моем появлении в ее комнате, пугающей почти гробовой тишиной, Джиллиан вздрогнула, словно очнувшись от сна, в котором пребывала, сидя на диване нога на ногу в свободной длинной рубахе цвета слоновой кости с персиковыми кружевами, что несколько удивило меня. На кофейном столике перед ней были разложены веером карты, но взгляд и вид Джиллиан испугали и потрясли меня, пожалуй, даже больше, чем я ее своим внезапным вторжением.

Лицо ее, белое как мел, напоминало растрескавшийся фарфор, сальные спутанные волосы прядями спадали на сутулые плечи, дрожащие бледные руки были как-то неестественно скрючены, а в бегающих глазах светилось безумие.

Отвернувшись от нее, я увидела в дальнем углу спокойно плетущую кружева женщину в белом костюме медицинской сестры.

— Меня зовут Марта Гудман, — с улыбкой представилась она. — Рада с вами познакомиться, мисс Кастил. Мистер Таттертон говорил мне, что вы со дня на день должны вернуться.

— Где же он теперь? — спросила у нее я.

— Прогуливается, как обычно, по пляжу, — негромко ответила она, с опаской косясь на Джиллиан, словно бы боялась привлечь к себе ее внимание.

Джиллиан вдруг вскочила, босая, с дивана и принялась кружиться по комнате, раскинув руки.

— Ли! — детским голосочком пропищала она. — Передай от меня привет Кливу, когда увидишься с ним в следующий раз! И скажи ему, что я жалею, что бросила его ради Тони. Тони меня совсем не любит. Меня никто никогда не любил, даже ты, Ли. Ты больше любишь его, но мне это безразлично. Мне теперь все равно. Ты такая же, как он, а на меня похожа только внешне. Ли, отчего ты так странно смотришь на меня? Почему у тебя всегда такой серьезный вид? Ты совершенно не имеешь чувства юмора!

С трудом удержавшись, чтобы не разрыдаться, я поспешила выйти из комнаты. Джиллиан проводила меня громким безумным хохотом, так что я не выдержала и обернулась на нее в дверях: солнечный свет, падающий из высоких сводчатых окон, насквозь пронизывал ее волосы и длинное, свободное платье, высвечивая силуэт ее все еще стройной фигуры. В женщине странным, вычурным образом сочетались молодость и старость, красота и уродство. Но самым отталкивающим в ней было то, что она выглядела жалкой и безумной.

Я покинула Джиллиан, впредь не желая ее никогда больше видеть. Она была мне отвратительна.

Трой никогда не выходил со мной на каменистый берег: зловещая морская стихия внушала ему мистический ужас. Большие камни, некоторые — выше моего роста, и в самом деле мешали прогулкам, особенно в шторм. Тогда громадные волны с чудовищной силой ударялись о берег, словно бы напоминая о быстротечности и ничтожности человеческой жизни, сравнимой лишь с песчинкой на фоне извечного океана, бескрайнего и беспощадного.

Под ногами у меня противно шуршала мелкая галька, забиваясь в ботинки, так что я сняла их и побежала догонять Тони босиком. Я не собиралась оставаться здесь более часа, в голове у меня созрел план решительных действий.

Тони смотрел на океан, стоя на валуне. Я не без труда вскарабкалась на него и встала рядом. Тони выслушал меня и устало произнес, не поворачивая головы:

— Значит, хочешь все-таки вернуться в Уиннерроу. Я знал, что тебя снова потянет в эти проклятые горы, хотя ты должна была бы их возненавидеть.

— Они часть меня, — отряхивая песок и камешки с ног, сказала я. — Мне всегда хотелось вернуться туда и стать учительницей в той же школе, где преподавала мисс Дил. Я уверена, что не так уж и много желающих работать в этой глуши, так что меня возьмут. Кто-то ведь должен продолжить традиции нашей с Томом любимой учительницы. И мой дедушка Тоби ждет меня там. Если тебе захочется повидаться со мной, я приеду и погощу у тебя. Но я не хочу больше видеть Джиллиан, никогда!

— Хевен, — начал было Тони, но замолчал и, обернувшись, с болью в глазах взглянул на меня.