«Его надежды и мои желания, — усмехнулся про себя Савинов. — Катись, любезный. Скатертью дорога!».

Еще через минуту машина Принца завелась, тронулась с места и исчезла. Дмитрий Павлович огляделся. Многие разглядывали его, недавнего собеседника этакого франта, все еще с любопытством. Он взял свой стакан и направился к дальнему столику. Уже оттуда Савинов смотрел на пустеющий зал, на Полину. А едва прикрыл глаза, тотчас стал тонуть в мутном потоке забытья.

Когда Савинов открыл глаза, то в первое мгновение подумал, что он один в этом кафе, что его просто-напросто тут забыли. Но тотчас услышал слабый гул нескольких голосов в противоположном углу. Там еще кто-то ерепенился, балагурил. Значит, он заснул? Наверное, этот скандалист и разбудил его.

Заснул, точно старик выпивоха!

«Как быстро улетучиваются дни, — неожиданно для самого себя подумал он, — пробегают недели, месяцы, годы. — Дмитрий Павлович устало обвел взглядом забегаловку, вздохнул и сразу почувствовал во рту кислый привкус вина. — Позади — бессмысленная жизнь, впереди — прозябание, жалкая старость, смерть. Впору взять и намылить веревку. Правда, сил для этого не хватит. Так и придется тащить лямку до бесславного конца. Или крест…».

Господи, точно за него говорил кто-то! Там, внутри. В самом сердце. И тут же он вспомнил о Принце. Это были его слова — незнакомца из большого черного автомобиля. Только был он на самом деле или все это ему приснилось?

Дмитрий Павлович допил вино. А когда поставил стакан, то увидел стоявшую рядом Полину.

— Мы закрываемся, — негромко сказала она.

Не говоря ни слова, он разглядывал ее лицо — сейчас как-то совсем иначе, чем раньше. Оно было очень милым, приветливым, с рассыпанными по носу и щекам конопушками.

— Мы закрываемся, — вздохнув, повторила она.

— Я слышу, — кивнул он. — Сейчас… — И когда девушка хотела уйти, негромко окликнул ее. — Полина…

Она обернулась.

— Посиди со мной. Пожалуйста.

Полина, удивленная этим предложением, решала, как ей быть. А потом устало улыбнулась, села рядом на стул, положила перед собой руки. Все верно: девушка была прекрасна в своих вытертых добела джинсах, майке и тесном фартучке. Крепкая, изящная. Девушка была похожа на поспевший, налитой, сладкий плод, с которого только стоило снять тонкую кожицу, эту невзрачную одежонку, и впиться в него зубами. Съесть, захлебываясь соком. Нужно только дотянуться до него. Мягкий рот, уставшие зеленые глаза, растрепавшаяся челка. От Полины пахло недорогими духами, но аромат ее самой, с легким привкусом пота, — молодое вино, не иначе, — был сильнее. И тогда Дмитрий Павлович почувствовал такое острое желание, какое не приходило к нему уже много лет. Он едва удержался, чтобы не протянуть к этой женщине руку, не привлечь к себе, не схватить губами ее приоткрытый, еще юный рот.

Он попытался скрыть волнение, несмело улыбнулся. И следом, опять неожиданно для себя, накрыл рукой пальцы девушки. Она не убрала руку, но смотрела на него так, точно ждала объяснений этому поступку. И в то же время, он мог бы в этом поклясться, все понимала — каждый удар его бешено колотившегося сердца.

— Приходи сегодня ко мне, — сказал он. — Я живу здесь рядом, через дом.

Она опустила глаза. Он больше не мог выговорить ни слова. Сердце ушло в пятки. Так же устало, как и минуту назад, улыбнувшись, Полина посмотрела на него:

— Через полчаса я буду свободна… Хорошо?

2

За окошком вьюжило.