– Пора нас списывать! – сказал Первый.

Второй ему не ответил. Он смотрел, как рука пластиконовой захваткой нежно и осмотрительно обворачивает человека, как она сжимается, как втягивается в приемный отсек станции.

– Если он жив, с него причитается! – сказал вдруг ни с того, ни с сего Второй.

А Первый уже облачался в непроницаемый комбинезон внутреннего использования. Он понял, это то самое происшествие, о котором можно будет рассказывать всю жизнь, всю оставшуюся жизнь, и слушатели будут сидеть с разинутыми ртами, будут ловить каждое слово. Второй это тоже понял. Через несколько минут они были готовы.

– Карантин не требуется, – доложил мозг, – объект септичен в установленных пределах, внеземной инфекции не обнаружено. Внутренний доступ открыт.

Это вовсе не означало, что к объекту могли подпустить прямо сейчас кого угодно или же выпустить его, если он жив, выбросить, опустить, передать, если мертв, соответственно, на Землю или в землю, вовсе нет. Доступ был открыт только для этих двоих.

– Береженого Бог бережет, – проговорил Первый и поверх маски‑респиратора натянул прозрачный шлемофильтр.

Второй последовал его примеру.

Одна за другой, поднимаясь и тут же опускаясь за спинами, открылись три двери, пропустили смотрителей в приемник. В шлюзовой камере пришлось постоять подольше. Да и люк здесь был поуже, в такой не пройдешь, только пролезешь!

– Этого парня надо было сразу на кладбище или в крематорий! – не выдержал Второй. У него были не слишком крепкие нервы. Его и влекло туда, и отпугивало что‑то. Вот он и пытался скрыть волнение за словами.

– Помолчи! – оборвал его Первый.

Наконец замигала зелененькая, лампочка. И они смогли отвинтить крышку люка – только вручную, иначе не полагалось. И пролезли в отверстие.

Неизвестный лежал на полу приемника все в том же скрюченном положении. Здесь, на свету, было видно, что скафандр его не просто был изжеван, а вероятно побывал даже в чьи‑то внутренностях – до того он был изуродован, помят, измазан. На полукруглом шлеме живого места не было – казалось, им не так давно поиграли хорошенечко в футбол некие сверхъестественные существа, обладающие исполинской силой.

– Что это?! – удивился вдруг Второй и указал пальцем на длинный предмет в руке лежащего.

– Это не наше, – ответил Первый глухо.

– Я понимаю, что не наше! У нас на «борту» такой штуковины не было отродясь!

– Нет! Ты меня не так понял, это вообще не наше!

Второй нагнулся и поднял штуковину. Судя по всему это был лучемет, об этом говорил специфический раструб, приклад, широкий спусковой крюк, баллон‑магазин... Но таких лучеметов на Земле не делали.

– Он оттуда?!

– Наверное оттуда, – ответил Первый, – но это наш парень, гляди!

– Нет, не трогай! Пусть все киберы сделают, это их забота! Не трогай, мало ли что!

– Если боишься – уходи! – зло отрезал Первый.

Он перевернул человека на спину. Надавил на колени. Те пошли вниз, ноги стали распрямляться.

– Живой!

– Это еще бабушка надвое сказала!

Первый недовольно поглядел на Второго.

– Ключ‑сварку! – потребовал он.

Второй вытащил из ниши в стене коробку, вынул ключ распечатки скафандров, проверил заряд, включение, протянул Первому.

Короткое холодное пламя ударило из ключа змеиным язычком. Рука Первого чуть дрогнула. Второй заметил это, воспользовался, выкрикнул:

– Брось! Он давно мертв. Погляди на его лицо!

Лицо подобранного просматривалось плохо.