Мойра прикрыла рот рукой.

— О боже!

— И он такой: «Хочешь прыгать — давай прыгнем вместе».

— Господи, — сказала Мойра. — А где был ты, когда это происходило?

— О, — протянул Банни. — Детектив-сержант Спейн стоял внизу и наблюдал издалека.

Гринго встрепенулся с оскорбленным видом.

— Вся Графтон-стрит была забита невинными женщинами и детьми.

— И мужчинами, — добавил Банни.

— Нет такого понятия, как «невинный мужчина», — возразил Гринго.

— Вот тут ты прав, — согласилась Кларк, прежде чем одним глотком допить последнюю треть пинты. — Ты правильно сделал, Гринго, что проявил осторожность. Учитывая, что тебе оставалось всего два дня до пенсии.

Гринго хлопнул в отчаянии ладонью по столу, и Кларк расхохоталась.

— Ну серьезно, Гринго, думаешь, в стране найдется хоть один гард, не смотревший «Смертельное оружие»?

— Если он есть, я найду этого несчастного ублюдка. Так или иначе, но я превращу эту историю в легенду, даже если она меня убьет.

— Желаю удачи, — ответила Кларк. — Хотя у тебя больше шансов убедить людей, что Банни оказался призраком. — Она встала. — Еще одну для именинника?

— Спасибо, Мойра, — сказал Банни. — Ты охеренно добра.

— Эй, как насчет меня? — возмутился Гринго.

— Что за странный вопрос, детектив-сержант Спейн? Уверена, если ты посидишь здесь еще немного, то какая-нибудь счастливица принесет тебе в подарок пивка с арахисом.

С этими словами она вышла из-за стола и направилась к пользовавшемуся успехом бару.

Гринго перегнулся через стол.

— Ты должен пригласить ее на свидание.

— Мойру? — удивился Банни. — Не болтай глупостей. Я ее старше на десять лет.

— И что? Женщины, знаешь ли, западают на зрелых джентльменов.

Банни отрыгнул.

— Как только меня не обзывали, но «джентльмен» — это что-то новенькое.

— Все когда-нибудь случается в первый раз.

— Кроме того, — добавил Банни, — она явно без ума от Гринго, как всякая женщина в радиусе пяти миль.

— Ну да, кроме той, на которой я женился.

— Эй, даже слышать не хочу! Я согласился на этот бредовый день рождения только для того, чтобы не видеть твоей хандры.

Гринго поднял руки в знак капитуляции.

— Кстати, — продолжил Банни, — теперь, когда ты снова без пяти минут холостой, не могу не сообщить, что видел детектива-сержанта Джессику Каннингем, когда выходил сегодня из участка. Видимо, она вернулась из Голуэя и снова работает на Верхолаза О’Рурка. Можешь возобновить попытки стать мужчиной, который растопит ее ледяное сердце.

Гринго даже покраснел.

— Заткнись. Поверить не могу, что я тебе об этом рассказал.

Детектив-сержант Джессика Каннингем, тридцатилетняя блондинка ростом метр восемьдесят, отличалась спортивной фигурой и душевностью мясорубки. Она была печально известна своим отвратительным отношением к мужчинам. Легенда гласила, что однажды она настучала на коллегу-гарда за то, что тот оделся не по уставу. В канун Рождества тот пришел на службу в шапке Санты. Однако следует признать, что в работе она была хороша, поскольку ее стремительное продвижение по служебной лестнице даже приблизительно нельзя было списать на приятные манеры. В то же время Джессика не являлась и той женщиной, которая вынуждена казаться жесткой, чтобы выживать в мужском полицейском мире. Банни знавал нескольких женщин-полицейских, которым удавалось нести службу, не вытравливая из себя человеческих качеств. Кстати говоря, неофициальное прозвище для Каннингем придумала детектив Памела Кэссиди.