— Вот ваш обед, гражданка, — сказал Дану, стараясь говорить нежно, пока его пальцы сжимались от желания убить эту глупую сучку. — Вот бумага, перо и чернила. Пишите мужу. Гражданин Шаметт хочет отнести письмо завтра до обеда. Вы ведь не хотите его расстраивать, не правда ли? — сказал он.

— Да, я напишу, но, прошу, оставьте меня одну, — прошептала Леония.

По лицу Дану было видно, что это его не обрадовало. Тем не менее, он согласился и поставил поднос, на котором были письменные принадлежности и еда. Очевидность исполнения всех ее желаний успокоила Леонию. Важно, чтобы она была довольна своим положением, по крайней мере, в этих обстоятельствах. Она должна создать эту видимость, чтобы не вызвать подозрений. Леония подошла к столу и стала есть полусгоревший обед, давая Фифи то, что не могла проглотить, и обдумывала, что написать Роджеру.

В конце концов, она придвинула письменные принадлежности.

— Мой самый дорогой и любимый, — написала она. — Я получила твое письмо. Не беспокойся обо мне. Со мной хорошо обращаются, и никто не угрожает и не причиняет вреда. Сначала я очень испугалась, но сейчас ты объяснил мне, почему меня похитили, и мне стало легче. Я не хочу оставаться здесь и быть разделенной с тобой, но ты написал, что я должна, и я попытаюсь терпеливо все вынести. Фифи составляет мне компанию.

В этот момент Фифи встала и дотронулась до колена Леонии. Леония удивленно взглянула на нее, а потом поняла, что бедняжка не выходила много часов. Она встала из-за стола и пошла к двери. Пане закрыл выход, улыбаясь.

— Собаку надо выгулять, — сказала Леония.

Он казался слегка огорченным, но после краткого колебания прокричал:

— Дану! Гражданка говорит, что ее собачке надо выйти. Дану появился из дальней комнаты в другом конце коридора, и Леония улыбнулась ему.

— Пожалуйста, — сказала она мягко, — собаке надо выйти по нужде.

— Как это осуществить? — спросил он нерешительно.

— Я видела садик из окна, — предложила Леония. — Можно ли ее вывести туда?

— Хорошо. Пошли, Фифи, — позвал Дану.

Но Фифи не пошла с ним, хотя скулила и бегала взад и вперед. Наконец Леония спросила, может ли она подойти к черному ходу.

— Мой муж велел мне оставаться здесь, — уверяла она Дану, — я не попытаюсь бежать и не подниму шума.

Мужчины выслушали ее без энтузиазма, однако Фифи продолжала лаять, а Леония умолять их, и, в конце концов, они согласились. Леонии разрешили выйти с двумя охранниками. Фифи пошла следом, и когда дверь открыли, она с радостью выбежала. Она обнюхивала все, бегая вокруг, и вдруг проскочила через щель в воротах. Дану ругнулся.

— Я не виноват, если она потеряется, — гневно сказал он Леонии. — Вы сами попросили выпустить ее. И вы не должны просить нас бежать за ней или требовать, чтобы мы искали ее.

— Нет, нет, — сказала Леония как можно спокойнее. — Она не потеряется. Она вернется чуть позже. Можете закрыть дверь. Она залает или будет скрестись, когда захочет войти.

Леония не могла справиться с волнением, но не боялась, что Фифи потеряется. В незнакомом месте она далеко не убегала. Если она не потерялась во время их путешествия в Париж или их переездов, она не потеряется и сейчас. Однако Леонию осенила идея, когда она поняла, что Фифи может проскользнуть через ворота. Она сомневалась, что получится, так как не знала, как собака может найти дорогу. Однако это была хорошая возможность. Завтра, когда Шаметт возьмет письмо, она попросит Фифи «найти Роджера». Несколькими минутами позже собака вернулась, и Леония послушно позволила увести себя в гостиную.