Золотые лотосы спасут тебя – помни!

– Так сколько часов? – напомнила никогда не забывающая о деле ЧБ – Десять?

– Лучше пятнадцать – бухнул я, попытавшись оценить свое состояние и поняв, что настолько устал, что уже почти потерял способность здравого суждения.

Даже не могу понять устал ли я. Просто тупое онемение во всем теле. Безразличность. И странная смутная обеспокоенность в глубине души – все смешалось воедино. Беспокойство за дочь. Мысли о Жизнеславе. Мысли о Алишане. Мысли о клане…

И над всем и всеми довлеет лишь смутная глухая тоска…

– Я спрошу мнения Бульквариуса – пообещала Баронесса и с явным усилием заставила себя ускорить шаг.

Железная леди.

Золотистое свечение стало ярче. В коридоре зазвучали возбужденные радостные голоса – воины клана Мертвых Песков аж вытянулись, наклонились вперед. Их тянуло к золотому свету с неудержимой силой. Налегая на укутанную парусинами махину артефакта, они ускорили шаг, грохотание катков стало сильнее, замерцали ауры артефактов, уменьшающих вес драгоценного груза.

Артефакт – это ключ…

Но пока что-то не видно ни одной двери, для которой требуется такой здоровенный ключ.

Но ведь такая дверь наверняка встретится? И раз это неизбежно – около закрытой двери нас будет ждать крайне злой полыхающий дракон Жизнеслав? Вот здорово… а если…

Дальше «а если» дело не пошло. Усталость навалилась ватным одеялом, выдавив из головы все разумное.

– Приют рабочий! Статус полного мира!

Вот это я понимаю радостная весть. Никто не остался безразличным.

– Пожрать и спать – почти простонал я – Пожрать и поспать. Пожрать и поспать.

– Согласна – пискнула бравая паладинша – Но у нас же блин новый гость… иноземный…

– После! – отрезал я – Сначала жрать и спать. Потом гостей встречать. Такой вот у нас древний душевный обычай. Орбита вытаскивать будем?

– Попытаться стоит позвать.

– Я не про это – силком вытаскивать будем? Зная Орба – он будет сидеть на Тропе до упора. Уверен в этом.

– Как и я! – в голосе вернувшейся Баронессы звучала обреченная убежденность – Пока кокон сам не выбросит его покрытую мхом тощую обезвоженную тушку – он из Вальдиры не вылезет. Подсказать способ его убедить?

– Не – отмахнулся я – К лохрам твой способ. Я парень простой и усталый. Сначала оповещение в личку – вырублю через три минуты кокон, если не вылезешь.

– Не подействует.

– А через три минуты вырублю – продолжил я.

– Он же психанет! Я так раз сделала… – Баронессу передернуло почище моего – Поверь – не стоит!

– Одно только выражение даже легкого недовольства на харьке любимого гостя – я занесу топор над его коконом. И воцарится мир и покой в квартире нашей…

– Страшный ты человек, Рос – замотала головой Кирея.

– Просто усталый. До жути усталый… о…

Вы вошли на мирную цветущую поляну посмертных золотых лотосов.

Здесь безопасно.

– Бульк согласен на пятнадцать часов – вспомнила ЧБ.

– Отлично. Осталось переговорить с воинами КМП.

– Чтобы не вздумали умотать в прогулку по памятным местам покинутой родины? Иначе ты занесешь топор над их любимым артефактом?

– Чтобы не вздумали упустить мою шальную дочь, что обязательно захочет умотать в прогулку по памятным местам чужой покинутой родины! – прошипел я, злобно уставившись на оживившуюся Роску, что с интересом смотрела на яркий золотой свет – Вот если они ее упустят – я занесу топор!

Глянув на меня, дочь выдала:

– Раз есть цветы – есть и рыба!

– Вся в тебя – вздохнула Кирея – Вперед, Роска.