— На улице нельзя, ну хотя бы дома на кухне можно? — спросил я.

— Конечно можно, — ответила она и сама потянулась ко мне руками и губами.

Мы целовались минут пять, и всё это время мои руки блуждали по всему её телу, мягко поглаживая. А потом я оторвался и даже отодвинулся от неё. Она смотрела на меня таким взглядом, что мне показалось, сейчас сама накинется.

— Ты в ванну хотела, — напомнил я ей.

— Ну ты и сволочь, Неверов! — ответила она мне с хрипотцой.

— Ага! — охотно согласился я.

Пахло от неё в этот момент возбуждением. И она понимала, что я этот запах ощущаю. Стояла, красная, как рак, тяжело дышала, и думала, что делать дальше.

— Иди, иди, — я повернул её в сторону ванной и шлёпнул по попе.

— Ах ты! — подскочила она от неожиданности.

И вдруг, стоя спиной ко мне, сняла через голову топик. Прикрыв грудь левой рукой, она правой швырнула топик в меня.

— Вот тебе! — и, показав язык, скрылась в ванной.

Я ухмыльнулся. Как говорил один мудрый персонаж из анекдота, лучше пару часов подождать, чем всю ночь уговаривать!

На столе остался стоять салат, похожий по виду на Оливье. Приготовить его так быстро Майя точно не могла, одна картошка сколько варится. Купить готовое? Не видел здесь ничего подобного, хотя, может, не там смотрел. Наверное, кто-нибудь из соседей угостил. Возможно, Майя вернулась домой в разгар чьего-нибудь праздника. Кто готовит Оливье просто так? Наверняка или день рождения, или юбилей. И ведь пошла ко мне, хотя могла остаться и повеселиться с соседями.

Да и отмазка с водой явно притянута за уши. Можно подумать, мы месяц в палатках жили. В душ Майка каждый день бегала, и сегодня после экзамена — тоже. Понятно, что надо со всякими баночками в ванне помокнуть, но на самом деле это не настолько ведь срочно.

Считается, что сама пришла?

Я посмотрел на топик в руках.

Да конечно, считается! В конце концов, я ведь не держу, в любой момент может уйти.

Только вот, что с контрацепцией? Хотя… Если Майя, идя на свидание, сама обо всём не позаботилась, у нас просто ничего сегодня не будет. Переживу, а завтра схожу в аптеку. Или где здесь что продаётся?

Поев салата, я помыл посуду, вскипятил чайник, выпил чаю… чем ещё заняться?

— Лёша, — донеслось из ванной, — ты ещё не передумал спинку потереть?

— Иду! — отозвался я, и, отставив пустую кружку, пошёл в ванну.

Майя лежала в воде, надёжно укрытая плотной пеной. Пахла эта пена какими-то травами, проскакивали знакомые нотки, но мне в тот момент было плевать.

Я аккуратно присел на край ванны. Майка, красная не столько от горячей воды, сколько от смущения, смотрела на меня как-то напугано, что ли. Я провёл кончиками пальцев по её щеке, скользнул по плечу.

— Эй, не бойся. Я ж тебя не съем!

— Не ешь меня, я тебе ещё пригожусь! — прыснула она в ответ, и напряжение спало.

— Ну, где у тебя губка? — спросил я.

— Вот… — она показала на раковину, на которой лежала мочалка, уже намыленная. — Только ты… глаза закрой.

Глаза я закрыл, почему нет. Послышался тихий всплеск воды — Майка встала.

— Я стою к тебе спиной, — подсказала она, дрожащим от волнения голосом.

Взяв из раковины мочалку, я встал и повернулся к девушке. Провёл рукой, и наткнулся на мокрую, покрытую пеной горячую кожу. Скользнул по ней пальцами вниз, провёл ладонью по бедру…

— Мы говорили о спинке, — прошептала она.