— У меня есть подозрение, что служба «Альфа», задуманная как щит от катастрофических аномалий, иногда позволяет себе слишком много. Возможно, это произвол отдельных сотрудников, и я даже на это надеюсь. Но нельзя исключить и того, что вся вертикаль власти в «Альфе» кормится с таких вот нарушений протокола, как с этой ящерицей.

Может быть, он и прав, я бы даже сказал, запросто. Я видел, сколько стоят изделия из шкурок аномальных тварей. Да эта ящерица стоит, наверное, как однокомнатная квартира! Понятно, что если откаты по всей цепочке раскатать и со всеми поделиться, каждому на карман выйдет не так много. Но всё ещё достаточно, чтобы рискнуть. Тем более, если в деле начальство, которое прикроет.

Не одобряю, но и не сильно осуждаю. Каждый крутится, как может. По-хорошему, раз этот полукриминальный бизнес всё равно существует, его надо просто легализовать, обложить налогами, да и делу край. Но, видимо, не всем это выгодно. Ведь если всё официально сделать, основная прибыль государству будет уходить. Вот и делают всё… как делают.

Лучше я свои предположения при себе оставлю, как мне Орлов и намекнул. Лере он, правда, ничего не намекал, а та вполне может связать факты между собой. Впрочем, и крыс этот наверняка не дурак. А посему у меня вопрос…

— Понимаю, Иван Иванович. И совершенно не одобряю действия, ставящие под угрозу жизни обычных граждан. Но, простите, я-то вам зачем? Да и разве 2-е управление такими делами занимается?

— Не только вы, Алексей, инициативу проявляете, — контрразведчик неожиданно улыбнулся. — У меня достаточно опыта для такого расследования, вот и вызвался. Скучно мне тут, а домой пока не отзывают.

У меня как-то вдруг разом щёлкнуло в голове. И непонятное поведение Майи ещё тогда, в первый день моего пребывания в этом мире, когда она плакала в подушку в инфекционном боксе. И то, что ей поручили следить за мной… И даже лишняя папка с секретными отчётами, которую мне подкинул Сулимов! Всё встало на свои места. Значит, вот кому Майя отчитывается! И, видимо, знала его в лицо ещё раньше, потому что сникла сразу, едва увидев.

А впрочем, чему удивляться. Меня пустили жить и даже служить, но держат под прицелом. Шаг влево, шаг вправо… если не расстрел, то статья.

Значит, скучно ему за мной шпионить… Ну блин, а я так старался, чтобы было весело!

— А я-то зачем? — повторил я вопрос.

— Так я же сразу сказал, — Иван Иванович неодобрительно нахмурился, мол, чего тупишь. — Вы, товарищ Неверов, здесь не просто новенький, а вообще без связей. Второго такого при всём желании не найти. Даже у иногородних связи, знакомства, родственники могут быть. А у вас — ноль! И при этом вы на хорошем счету у начальства, да и у Системы. Неоднократно доказали, что ответственно относитесь к служебным обязанностям.

— В общем, вы мне предлагаете стучать на своих, или сесть за якобы связь с организованной преступностью, — спросил я напрямую.

Контрразведчик поморщился.

— Кому-то другому я именно это и предложил бы. Причём беседа, скорее всего, была бы уже после чистосердечного признания. С вами мы, как видите, беседуем даже без наручников. Нет, товарищ Неверов, я даже не предложу вам стучать на своих. Только вот подумайте, можете ли вы назвать своим того, кто допустил преступную халатность, едва не привёдшую к трагедии. Вы жизнью рискуете, здоровьем, в госпиталь попали, чтобы людей защитить. А кто-то ради собственной наживы людей под удар подставил. Разве ж это свои, товарищ Неверов?

— Сложный вопрос… — я тянул резину, не собираясь так легко соглашаться. — Если человек тебе спину прикрывает, он свой.