У морского берега знаменитых греческих героев уже ждал восточный ветер Эвр. Он сидел на спине железного кита и задумчиво поплевывал в море.

    -  Скоро вся эта лафа кончится, - грустно сказал он грекам, когда те подошли. - Не сегодня завтра спустится в морскую пучину новый владыка Нептун. Не поплюешь тогда в море, да и подводную лодку, думаю, он конфискует. На чем теперь к бабам гонять, ума не приложу!

    -  Что ж так? - усмехнулся Аякс, забрасывая на спину железного кита мешок с золотом.

    -  Эй! Что-то я не пойму, - ошарашенно закричал Агамемнон. - Получается, вы за моей спиной сговорились? Аякс, почему ты не сказал мне, что у моря нас будет ждать железный кит Посейдона?

    -  А может, я хотел сделать тебе сюрприз, - усмехнулся могучий герой, бережно перенося на борт подводной лодки испуганную Идиллию.

    -  Он разрешил мне выбрать из своей доли сокровищ любую вещицу, - добавил Эвр и принялся, не дожидаясь позволения, рыться в заплечном мешке Аякса. - Вот я ему за это подводную лодку и подогнал. Все равно ее скоро у меня отберут.

    -  Ладно, - сказал Агамемнон, забираясь обратно в одну из колесниц. - Прощайте, друзья!

    -  Постой, - взревел Аякс, спрыгивая на берег, - я что-то не врубился, ты разве с нами домой не поплывешь?

    -  Не-а, - мотнул головой Агамемнон, - еще немного попутешествую по Аттике, дай Зевс…

    -  Юпитер! - поправил царя Эвр.

    -  Ну да, Юпитер, - согласился Агамемнон, - Так вот, если мне повезет, может, новую благоверную себе найду.

    -  Ну что ж, надеюсь, так все и будет, - рассмеялся Аякс. - Только ты на будущее учти: большие груди не залог семейного счастья. Уж я то по себе знаю.

    -  Спасибо, я это учту, - ответил Агамемнон, резко срывая колесницу с места.

    На востоке забрезжил рассвет.

    Еще немного постояв на песчаном берегу и подождав, пока осядет пыль, поднятая исчезнувшей вдали колесницей Агамемнона, Аякс в слегка расстроенных чувствах снова забрался на борт железного кита.

    -  Послушай, Эвр, - вдруг спросил он, заметив вдалеке, у высокого холма странное мельтешение. - Что это там происходит?

    -  Да не здесь, не здесь - левее, - донес прохладный утренний бриз чьи-то раздраженные голоса. - Баран сатиров, я говорю - левее…

    -  А, это… - Эвр беззаботно махнул рукой. - Не обращай внимания, это Ромул с Ремом город Рим основывают. Уже вторую неделю удобное место ищут, чтобы все дороги в этот город вели.

    -  Да, дела, - удивленно прошептал Аякс и, обняв Идиллию за хрупкие плечи, нараспев прочел:

    В потоке вечности сменялись временем эпохи,

    Горел костер из человечьих душ.

    С Олимпа сыпались обычные упреки,

    Текла по скулам Вечности густая смерти тушь.

    Мы уходили, герои, боги,

    И время затирало наши имена.

    Исчезнут вскоре и небесные чертоги,

    Но неизменными останутся слова.

    Слова о тех, кто жил, любил, сражался,

    Кто след свой в Вечности забыть хотел,

    Кто все мечтал и ничему не удивлялся,

    Кто верил в лучший свой, иной удел…

    И, наверное, это были самые прекрасные строки из всего сочиненного когда-то великим греческим героем Аяксом, сыном Оилея.