Дверь в кабинет начальника уголовного розыска была открыта. Увидев гостя, Рожков обрадовался:

– О! Какие люди! Милости просим!

Майор выбрался из-за стола, протягивая руку. По сравнению с изящным, хорошо одетым Лисом, он казался неуклюжим деревенским увальнем. Розовая физиономия, свойская улыбка, от которой появлялись ямочки на пухлых щеках, суточная щетина, неухоженные пшеничные усы – вылитый добродушный селянин, удачно распродавший на рынке отменное домашнее сало.

Но внешность обманчива. Начальник УР был человеком жестким, хватким и конкретным. Порядок в районе он поддерживал железной рукой, с преступниками не церемонился, с бандитами был совершенно безжалостным. Шпана боялась его больше, чем всех судей и прокуроров вместе взятых.

Лис пожал крепкую, с набитыми костяшками, руку.

– Как жизнь?

– Как обычно. Нас е…т, а мы крепчаем!

– Значит, ничего не меняется. – Лис обошел кабинет, выглянул в окно. Внизу курили несколько милиционеров. Из подкатившего «УАЗа» выгружали пьяного. Он орал, матерился и плевался, пока не схлопотал дубинкой по спине. Вышедший из подъезда сержант заорал в подворотню:

– Онищенко! К командиру!

Пейзаж был привычен до одури. Лис зевнул, прикрывшись ладонью.

– Спишь на ходу, Михалыч? – спросил Рожков, продолжая прятать в усах усмешку. – С молодой женой разве выспишься?

– Мне не нравятся такие шутки! – отрезал Лис таким тоном, что майор поднял руки.

– Не стреляй! Это не наезд, а по неопытности.

– Ладно, – улыбнулся Лис. – Давай к делу. У тебя на территории живет Вагиф Насыров, он держит «Волну» на Левбердоне.

– Живет. Дай Бог, чтоб мы так жили, – протянул Рожков. – Скупил два участка возле ипподрома, снес там трущобы, да выстроил дворец с бассейном, оранжереями, ну всеми делами…

– Не завидуй, не во дворце счастье. А почему он такой наглый?

Рожков пожал плечами.

– От природы. От денег. От безнаказанности.

– Но не до такой же степени! Он совсем страх потерял!

– Имеешь в виду собровцев?

– Конечно! – скрипнул зубами Лис.

– Это что… Он самого Гуссейнова на хер послал!

– Вообще-то, СОБР – это одно, а Гуссейнов – совсем другое.

– Это точно. Какой годовой бюджет СОБРа? Миллионов сорок-пятьдесят? А Гуссейн только налог платит со ста «лимонов»! Это легальный личный доход. А черный – раз в десять больше. Так кто сильней?

Лис недобро усмехнулся.

– Чего ты этот бред повторяешь? Разве только в деньгах сила?

Майор развел руками.

– Сейчас да. Ты не заметил, Филипп, времена изменились…

– Для меня нет!

– Напрасно. Значит, разобьешь лоб о стену.

– Не каркай. Что еще расскажешь про этого хрена?

– Познакомился с начальниками, прикормил нахичеванцев, теперь хочет развернуться на полную катушку. Недавно к нему гости приехали – шестеро земляков. Думаю, вызвал место ему расчищать. Я специально поехал, на них посмотрел – зверье, типичные отморозки. Они полгорода вырежут.

– А ты – профилактируй, – предложил Лис.

– Да… – Рожков махнул рукой. – На меня уже три дела возбуждали. Хватит. Сейчас все на демократии и законности помешались, вот пусть и жрут эту законность. Что, мне больше всех надо, свою жопу подставлять?

– Конечно, лучше мою подставить, – с тем же выражением усмехнулся Лис.