– Ну что вы, – сказала старушка с грустной, отстраненной улыбкой. – Все правильно, все логично. Я и сама знаю, что пора . Задумывалась не раз. В самом деле, музей наш коллекцию брать отказался, ибо помещениями не располагает…

    Смолин скорбно, с самым искренним сочувствием покивал. Старушка о потаенных пружинах такого решения конечно же ведать не ведала. Но причина-то, если наедине с самим собой, в том, что директор музея, лет двадцать собиравший нагрудные знаки Российской империи, перед парочкой подсунутых Смолиным уникумов конечно же не устоял. Обошлось это Смолину штуки в три баксов, зато директор (пусть и презирая себя чуточку в глубине души), так и будет отговариваться перед старушкой нехваткой помещений и десятком других причин…

    – Я слышал, – сказал Смолин. – А власти наши, увы, индифферентны и финансировать создание музея здесь никак не собираются…

    – Увы…

    – Вот видите, – сказал Смолин предельно осторожно, старательно подпуская в голос грусти, даже печали. – И возникает дилемма – быть может, лучше все же продать картины, чем подвергать их риску гибели… Так они, по крайней мере, попадут в хорошие руки, пусть и поодиночке. А если… Мне невыносимо думать, что картины могут пропасть. Нельзя же тридцать лет торговать антиквариатом и не проникнуться , не картошка ж со свеклой, право…

    – Я нисколько не сомневаюсь в ваших побуждениях, – сказала старушка. – Эта тревога делает вам честь, Василий Яковлевич. Но не все так печально, знаете ли. Есть варианты…

    – То есть?

    Она бледно улыбнулась. В голосе звучало даже некоторое торжество:

    – Представьте себе, появилась возможность создания музея на основе мастерской… Только подробностей я вам пока не открою, и не просите – и потому, что меня настоятельно просили, и из чистого суеверия…

    Будто над ухом выпалили из парочки стволов! Смолин подобрался, как волк перед прыжком, но внешне это, конечно, никак не проявилось, поза осталась столь же небрежной, а выражение лица – столь же безмятежным. Мысли прыгали лихорадочно. Означает ли это, что бабку кто-то обхаживает ? Невозможно ж поверить, что у городских чиновников вдруг ни с того ни с сего вспыхнуло наконец желание бескорыстно уберечь нешуточные культурные ценности – не замечалось за ними отроду такого альтруизма и филантропии. Кампаний по сбережению культурного наследия Шантарска не намечается, никто, облеченный властью, ситуацией не озабочивался, сверху указаний не поступало… Ох, не нравится все это… Но бабульку пытать бесполезно, уж ежели интеллигентка старого закала дала кому-то слово держать все в тайне, так и будет…

    – И даже намекнуть не можете?

    – Не могу, Василий Яковлевич, уж простите…

    – Ну что ж, – сказал он по-прежнему бесстрастно. – С одной стороны, я даже рад, честное слово, что ничего с картинами не случится и беспокоиться о их судьбе не следует… С другой… Вы уверены, что здесь нет авантюры, мошенничества, тому подобного?

    – Смею думать, – сказала старушка с безмятежным видом.