– Всё, горячие сердца, собирайтесь в обещанный заграничный вояж! – обрадовал генерал-лейтенант Громов. – Как говорится, походная труба зовёт. Вернее, азартные звуки охотничьих рогов…. Забирайте этот толстый кожаный портфель, знакомьтесь с инструкциями, справками, отчётами и прочими бумажными материалами. А послезавтра – прошу на борт самолёта! Полетите под собственными именами-фамилиями, только по легенде вы будете законопослушными гражданами Израиля. Мол, ещё в раннем школьном возрасте – вместе с родителями – иммигрировали из благословенной России…. Что, подполковник Белов, морщишься? Не нравится, бродяга, быть евреем?

– Да, как-то оно…. Странно и непривычно. Внешность, опять же…

– Забей! – ёмко посоветовал Палыч. – Я, вот, по делам Службы полгода негром был – с накрашенной физиономией, понятное дело. Как видишь, ничего страшного. И жив остался, и очередную медальку получил на грудь молодецкую. Причём, от Белого дома медальку, что характерно. И называется красиво – «Пурпурное сердце». Представляешь, подполковник, эти умники из овального кабинета так и не сообразили – что к чему…. Гы-гы-гы! Ладно, пошутили, и будет. На время вашей зарубежной командировки я возьму под личный и неусыпный контроль всю российскую деятельность «АнтиМетро». Пожелания? Вопросы?

– А как же Хантер и Никоненко? – спросил Артём.

– Они прибудут в Аргентину через соседнее Чили. Тоже с надёжными еврейскими паспортами, ясен перец. Ну, а вы, уважаемые молодожёны, проследуете в Буэнос-Айрес через уругвайский Монтевидео…

– Зачем же, милый дядюшка, такие избыточные сложности? – удивилась Татьяна. – Это же, сколько времени будет потеряно?

– Затем, что так полагается! – отрезал генерал. – Сеньора Мартина Сервантес настояла на такой процедуре. А эта барышня, поверьте, знает, что делает. Диверсионного опыта у доньи Марты – как у нашего славного ГРУ, вместе взятого…. Кстати, ребятки, будьте там поосторожнее. То бишь, не забывайте о бдительности и держите ухо востро. Буэнос-Айрес, как всем хорошо известно, город разнообразных и коварных контрастов. Там иногда такое случается-происходит, что просто диву даёшься и за голову хватаешься ладошками, чтобы крыша не съехала окончательно…

Ночевать они, проигнорировав комфортабельную ведомственную гостиницу, отправились в купчинскую «двушку» Артёма, то есть, в их уже совместную квартиру. Он отправился в душ, а Татьяна, наскоро переодевшись в светлую мужскую рубашку (она постоянно и без всякого зазрения совести эксплуатировала верхнюю одежду мужа), устроилась на продавленном диване – вдумчиво изучать содержимое пухлого кожаного портфеля.

Минут через двенадцать-пятнадцать Артём, предварительно завернувшись в полосатое банное полотенце, вернулся в комнату и, расположившись на стареньком табурете, попросил:

– Изложи-ка, светловолосая красавица, суть дела. Что – конкретно – хочет от нас высокое начальство?

«Дурак ты, братец!», – невежливо оповестил хамоватый внутренний голос. – «Тут такие ноги – офигеть можно запросто, а он, дурилка картонная: – «Изложи-ка суть дела…». Тьфу, да и только! Не понимаю я такого прохладного отношения к выполнению святого супружеского долга. Не понимаю, и всё тут!».

Таня громко хмыкнула и, неопределённо мотнув косичками с тёмно-синими бантами в крупный чёрный горох, принялась охотно излагать:

– Понимаешь, Тёма, всё это отдаёт – за версту – какой-то дешёвой и слегка пошловатой мистикой.