Нет места, где бы не было сферы. Нет места, где бы не было кулачного искусства.

Если в тайцзи не жалеть сил, то и старик будет трудным противником.

Позанимаешься кулачным искусством сто раз — и тело выправится само. Позанимаешься кулачным искусством тысячу раз — и правда проявится сама.

Если будешь знать себя и знать соперника, в ста поединках будешь иметь сто побед.

Нападаешь, не готовясь. Уходишь, не думая.

Глаза и руки друг за другом следуют: где глаза, там и руки.

Сначала посмотри, как сделать шаг, потом смотри, как выставить руку.

На вершок меньше — на вершок искуснее.

Удары руками — три части, удары ногами — семь частей. Для победы важно, чтобы руки и ноги действовали сообща.

Если внутри нет движения, вовне не будет раскрытия.

Когда что-то одно движется, нет ничего, что не двигалось бы. Когда что-то одно останавливается, нет ничего, что не остановилось.

Снаружи тренируй мышцы и кости, внутри тренируй Единую энергию.

Если хочешь поразить других своим искусством, нужно трудиться, не жалея себя.

Предания о мастерах воинского искусства

МАСТЕР ЛИ ЛОНЭН

В старину среди мастеров школы Синьицюань больше всех прославился Ли Лонэн. У него еще было прозвище Почтенный Старый Мастер или Старый Землепашец. А звали его так потому, что слово «землепашец» (нун) по-китайски звучит почти как входящее в имя Ли Лонэна слово «мастер» (нэн). Да и то сказать: крестьянин, ухаживающий за посевами, — тот же мастер, пестующий сердечную свою волю… Только мастером Ли Фэйюй стал не сразу, а крестьянским трудом, кажется, и вовсе не занимался. В молодые годы часто отъезжал он из своих родных мест — а вырос он неподалеку от Пекина — в провинцию Шаньси по торговым делам. Природа в тех краях суровая, жизнь трудная, и по этой причине жители издавна отличаются твердым духом и возвышенным нравом. Может быть, оттого в Шаньси всегда было много учителей Синьицюань. Однажды, путешествуя по Шаньси, Ли Лонэн повстречал знаменитого учителя Дай Лун Бана и немало поразился тому, что Дай Лун Ван был не только, как говорится, «жемчужиной воинской добродетели», но также очень ученым и сведущим в ритуале мужем, совсем не похожим на тех кулачных бойцов, что дерутся на деревенских ярмарках. Ли Лонэну уже шел тридцать восьмой год, но он все же осмелился, соблюдая все приличия, попроситься к Дай Лун Бану в ученики. Дай Лун Бану этот великовозрастный любитель ушу понравился, но учить он его не спешил: показал ему только три приема и на этом кончил. А Ли Фэйюй, ничуть не смутившись, принялся их тренировать день и ночь и даже не просит учителя показать ему еще что-нибудь. Минуло два года, и случился у Дай Лун Бана семейный праздник: его матушке исполнилось восемьдесят лет. Отовсюду в дом учителя съехались его старые ученики и друзья. Как водится, все стали показывать свое искусство. Ли Лонэн тоже вышел и показал те три приема, которые знал. Матушка Дай Лун Бана знала толк в кулачном искусстве и сразу увидала, что этот человек предан воинской добродетели и к воинскому делу очень способен. Подозвала она его, спросила, отчего он только три приема исполнил. «Больше не удостоился получить наставлений», — ответил с поклоном Ли Лонэн. Тогда мать Дай Лун Бана стала просить сына за Ли Лонэна: мол, и талантлив он, и предан школе больше жизни. Дай Лун Бан не посмел отказать материнской просьбе и с того дня начал усердно обучать Ли Фэйюя, ничего от него не таил. К сорока семи годам Ли Лонэн достиг, как говорят, «великого свершения» в искусстве Синьицюань, досконально постиг все его тонкости. С кем бы ни вступал он в поединок, все у него выходило легко и непринужденно, «делал, что хотел», и не махал руками попусту. Слава о его мастерстве облетела все северные провинции, и среди его учеников были чуть ли не все лучшие мастера Синьицюань в первые десятилетия XX в.