Капитан Бессонов погиб мгновенно. Старший лейтенант Стасов жил еще два часа, придавленный железобетонной плитой, но в сознание не приходил.

Та же судьба постигла остальные станции дальнего обнаружения, и не только российские. И Россия, и США, и вся планета Земля осталась без противокосмической обороны, после чего пришел черед ПВО…

Гудки и сирены смолкли неожиданно и все разом. Люди, собравшиеся у «Пятерочки», недоуменно переглядывались. Звуковой фон стал уже привычным, наступившая тишина казалась тревожной и зловещей.

Из разговоров несостоявшихся покупателей ничего интересного Алексей не узнал. Одни, как и он, ничего не понимали и в основном задавали вопросы, вразумительных ответов не получая, лишь догадки и предположения. Другие отчего-то толковали об Аляске, как-то связывая ее с происходящим: дескать, перед самым отключением сообщили о крупнейшей катастрофе на Аляске, но без подробностей…

Кое-что полезное Алексей все же уяснил: батарейки, стоявшие вторым пунктом в тещином списке, покупать незачем, – все приемники ловят только мощнейшие помехи, не то магнитная буря прилючилась, не то еще какая-то ерунда.

Впрочем, ни батарейки, ни что иное продавать им не собирались. И в первых рядах, напиравших на охранников, помаленьку разгорался скандал. Наиболее взвинченные покупатели все активнее требовали пропустить их внутрь, и уже не только словами требовали – охрана отпихивалась дубинками, один из церберов даже вытащил газовый баллончик, но в ход пока не пускал.

И тут грянуло…

Удар оказался не так силен, как на берегах Мги, его изрядно смягчили лишних семьдесят километров от эпицентра. Люди после толчка на ногах устояли, и последовавшая ударная лишь заставила задребезжать стекла.

Толпа онемела. Машины, припаркованные во всех окрестных дворах, наоборот, взвыли сигнализациями на разные голоса.

Молчание нарушил мужичок далеко не интеллигентного вида, самый напористый из пытавшихся попасть в магазин. Нарушил истошным воплем:

– Да что на них глядеть, на фашистов? За наши же деньги купить ничего нельзя?! С голоду теперь дохнуть?! Пошлии-и-и-и!!!

В завершение тирады он заехал кулаком охраннику – тому самому, с баллончиком. Внушительными габаритами и физической мощью мужичок не обладал, но удар имел поставленный. Охранник рухнул. Мужичок рванул в образовавшуюся брешь, следом его соратники, пришедшие, судя по виду, отнюдь не за кефиром. Взбудораженная толпа устремилась в магазин.

Алексей, по складу характера ни к какому экстриму не склонный, оказался вовлечен в общий поток. Толпа подхватила его, внесла в двери, под ногами оказалось что-то мягкое (тот самый охранник?), он споткнулся и с трудом устоял на ногах, понимая: упадет – растопчут.

Глаза вдруг заслезились, в носу и глотке защипало, – кто-то из охраны успел напоследок пшикнуть из баллончика, но струя ушла в сторону, Алексею досталось несильно.

В магазине царило безумие. Все как-то разом позабыли про намерение честно и благородно рассчитаться без чеков – хватали, что подвернется под руку, набивали в сумки и корзины, тащили к выходу, благо кассирш не было видно. Мародерствовали все, даже бабульки-одуванчики с древними кошелками… Людей вокруг не было – стадо взбудораженных животных.

Алексей, собравшийся, когда ослабнет рвущийся внутрь поток, выйти из магазина, ничего не тронув, – сам не понял, как получилось, что он оказался на улице с двумя набитыми, буквально рвущимися от тяжести пакетами. Какие продукты и напитки туда напихал, тоже не помнил. Наваждение какое-то…

Шагая к дому, он вяло думал, что надо сосчитать и записать все взятые продукты, чтобы потом, когда все закончится…

«А если не закончится?» – спросил незнакомый внутренний голос, принадлежавший, похоже, другому Алексею, только что увлеченно очищавшему магазинные полки и стеллажи.