– Ты говорил – он будет один…

– Какого чёрта ты притащил сюда бабу?! – повернулся Супрун к Шульману.

Капитан флегматично сплюнул.

– Он хочет иметь помощника.

– Он хочет! – взъярился Супрун. – Перехочет! Ещё не генерал! Забыл?! Мы баб в помощники не берём, у них слишком длинные языки! Отведите её назад!

– Она поможет нам с прессой, – сказал Варавва, дыша глубоко и ровно, насыщая кровь кислородом. – Напишет пару успокаивающих общественность репортажей, сочинит компромат на Баркова.

– К едрене фене! Нам это уже не понадобится. Она вообще никому не нужна, даже тебе! Найдёшь тёлку помоложе! Будешь свободен. Седьмой, шлёпни её к чертям собачьим!

Шульман достал пистолет, и Варавва понял, что выбора ему не оставили. Оставалось только надеяться на скорую доставку «посылки» – диверсионной группы из центра. Алексей намекнул, что он связался с «конторой» и та выслала группу в Молёбку. Но прошло всего чуть больше двух часов с момента вызова, и сколько времени надо было ждать до её высадки, сказать было трудно. А равнодушно смотреть на то, как убивают Женю, он позволить себе не мог.

«М-мать вашу! – вскипятил он себя. – Вы уверены в безнадёжности сопротивления?! Не ждёте сюрпризов?! Что ж, мой ход!»

Пистолет сам собой вылетел из руки Шульмана, свернул ему скулу.

Мгновенный поворот, удар по лодыжкам Евгении (прости, милая, нет времени на объяснения), чтобы не мешала движению, два выстрела, две пули – полицейским, цапнувшим с плеч автоматы.

Но реакция у Супруна была отличная, он умело ушёл с вектора выстрела – пуля расколола стеклянную створку лифта – и, поднырнув под руку Вараввы, выбил пистолет из его руки. Вскочил. Заработал руками и ногами в стиле мастера «барса». Ну, понятно, его учили там же и те же, и бил он из положений, которые считались самыми эффективными. Что ж, уверенные в своём превосходстве проигрывают реже, но проигрывают, а знаешь ли ты живу, капитан? Был ли у тебя учитель, знающий это древнерусское боевое искусство?

Варавва ударил. Ему ответили. Однако не так, как ответили бы вооружённые практиками живы. Тем не менее бой продолжался ещё какое-то время, полный почти невидимых от скорости ударов рук-ног с выплеском энергии.

Очнулся Шульман, сел, ворочая головой, ища глазами оружие.

Вышел из ступора пожилой спутник Супруна, отступил к лифту.

Варавва начал теснить Супруна, понимая, что теряет шанс спасти жизнь себе и Евгении.

Шульман на карачках побежал к телам полицейских, выронивших свои автоматы, но кто-то опередил его. Раздался выстрел.

Капитан опрокинулся на бок, получив пулю в висок.

Спутник Супруна споткнулся, испуганно втягивая голову в плечи.

Отвлёкся на мгновение и Супрун.

Это стоило ему жизни.

Варавва донёс костяшки пальцев до шеи убийцы Баркова, вложив в удар всю накопленную за время знакомства ненависть.

Супрун отшатнулся, хватаясь руками за шею, выпучил глаза.

– Алаверды, – хрипло пробормотал Варавва, опуская руки. – «Жало скорпиона».

Супрун кулём свалился на пол, дёрнулся несколько раз, затих.

Его спутник сделал было движение к лифту, собираясь сбежать, но Варавва догнал его в два прыжка, развернул к себе, дал пощёчину.

– Замри! Фамилия!

– Дергачёв, – пролепетал «автотехник».

– Уровень функционирования?!

– Десятый…

– Неплохо тебя оценили, за такого «языка» мне орден положен.