Нет, Петрович был счастлив, что его до сих пор никто не тормошит. Баба Ксеня ушла, и если прямо сейчас опустить голову на мягкую-мягкую папку… может, хоть полчаса поспать удастся?

Но все же…

«И за окном подозрительно тихо».

Петрович шепотом выругался и включил компьютер. Старенький 3D-монитор медленно разогрелся.

– Любую новостную на русском, – приказал Петрович.

– С какого момента? – поинтересовался комп приятным женским голосом.

– С этого, – буркнул Петрович.

– Слушаюсь, – откликнулся комп проникновенным голосом первого любовника из какого-то виртуального сериала.

«И когда нам уже интерфейс настроят? – печально подумал Петрович. – Самому, что ли, покопаться, чтоб не скакал туда-сюда?»

В следующий миг он забыл об интерфейсе. Напрочь. До интерфейса ли тут, когда…

– …ление сохранять спокойствие, – донесся до него бархатный мужской голос. – От нашего вмешательства в вашу жизнь пока не пострадал ни один землянин. Мы предпочитаем, чтобы так и оставалось. Надеемся на ваше благоразумное сотрудничество. Со временем вы наверняка сумеете оценить выгоды сосуществования с нами. Пока же просто примите к сведению…

– Твою мать, – простонал Петрович, вцепляясь в столешницу и вытаращенными глазами глядя на экран. – Что это за хрень?!

– А сейчас для вас прозвучит сочинение Вольфганга Амадея Моцарта «Волшебная флейта» в исполнении сводного хора войск оккупационной армии и Лондонского симфонического оркестра…

– Баба Ксеня, грымза старая, не соврала, чтоб ее!

Петрович выматерился в голос, встал, открыл сейф, достал табельный ствол и услышал свист закипающего чайника.

– Да. Чаю – надо. Обязательно надо. Погорячей, покрепче… И разобраться во всей этой хрени…

Петрович залил кипяток, насыпал сахару, вновь сел за стол, держа в левой руке чашку дымящегося чаю, а в правой пистолет.

Табельный «МР» («Мощь России»), которого менты переделали сначала в «Мент России», потом в «Мурлыку», а под конец просто в «Мурку», приятно тяжелил руку.

«Двух обойм на армию вторжения, конечно, не хватит, а все равно – приятно, что есть такая штука».

– Черт, ну что за чушь? – выдохнул Петрович, поднося к губам чашку. – Нет, я понимаю, если б нас китайцы захватили. Или даже американцы, хотя куда им… но почему инопланетяне? Что за фигня, на фиг?! И почему это случилось тогда, когда я так зверски не выспался? И, кстати, почему мой рабочий терминал не трещит от приказов и распоряжений?! Должна же быть какая-то реакция! Что должен делать я, здесь и сейчас, на своем рабочем месте, в подобной нештатной ситуации?

Чашка и пистолет промолчали.

Петрович поморщился, когда «хор оккупационной армии» явственно сфальшивил, а «Лондонский симфонический» судорожно заметался в попытке как-то это прикрыть.

– Хватит! – скомандовал Петрович, и новостная лента замерла на полузвуке. Красиво марширующая колонна инопланетных захватчиков застыла, задрав в воздухе правые ноги.

– Вот так и стойте, засранцы, – мстительно пробормотал Петрович.

Захватчики вынуждены были подчиниться.

– Увеличить изображение! – пробормотал Петрович.

– Метку, – потребовал комп.

– Без метки. Произвольно.

Изображение наползло и придвинулось.

– Совсем как мы, – выдохнул Петрович, разглядывая инопланетян. – Гляди-ка, и негры у них есть… а этот вроде на японца смахивает… или на китайца? О, и бабы тоже! В одной колонне с мужиками! А эта – ничего.