|
Она действительно застыла, заледенела до самого сердца. Вопросы были готовы сорваться с ее языка. Ей так хотелось, чтобы муж успокоил ее, и в то же время она должна была знать истинные размеры угрожавшей им опасности. - Вы боялись именно этой встречи, Жоффрей? Поэтому вы так торопили нас? Вы опасались, что канадские французы захватят земли, которые вы считаете своими? - Да! В Голдсборо мой ближайший сосед, барон де Сен-Гастин, комендант французского форта Пентагоет, с которым я поддерживаю самые добрососедские отношения, предупреждал меня, что миссионеры-католики, наставляющие в вере индейцев, очень обеспокоены моим приездом в верховья Кеннебека и что они обратились к губернатору Квебека с просьбой послать против меня вооруженных солдат. - Какое право имеют французы препятствовать вашему прибытию в эти места? - Они считают, что эти земли принадлежат им. - А кому они принадлежат на самом деле? - Тому, кто смелее. Договор, подписанный Францией, признает их за англичанами. Но англичане не осваивают эти земли, они боятся леса и предпочитают не отрываться от побережья. - А если канадские французы узнают, кто вы такой и кто я? - Это случится не завтра... А тогда я буду сильнее всей этой жалкой французской колонии. Так что не бойтесь ничего. Людовик XIV не доберется до нас. А если даже он и попытается это сделать, здесь мы сможем бороться с ним. Америка велика, а мы свободны... Успокойтесь же! - А что значит крик, раздавшийся мне вдогонку, - "Демон Акадии!"? - Они, должно быть, приняли вас за призрак. Перро рассказывал мне, что недавно Новую Францию потрясли откровения некой монахини из Квебека, во сне ей якобы явился дьявол в образе женщины, который должен отвратить от церкви души индейцев, крещеных и некрещеных. Они ждут и боятся его появления. Предсказано, что дьявол явится верхом на мифическом животном... - Теперь мне все понятно! - воскликнула Анжелика с нервным смехом. - Когда они увидели женщину на лошади... а такое здесь невозможно даже и представить... Да, все соответствует этим небылицам... Пейрак казался озабоченным. - Все это нелепо... и тем не менее довольно серьезно. Путаница, которая произошла в их головах, может нам дорого обойтись. Ведь эти люди - фанатики. - Но не могут же они напасть на нас, если мы не дадим для этого никакого повода. - Посмотрим! Будущее покажет их намерения. Сегодня утром Перро послал индейца в разведку. Он должен разузнать, где сейчас ирокезы, куда направляются французы и их союзники алгонкины, абенаки, гуроны, которых они берут с собой в военные походы. Между прочим, мне кажется, что индейцы, замеченные сегодня нами, всего-навсего гуроны, сопровождающие французов. Хотя они и заклятые враги ирокезов, но у них много общих с ними обычаев, например, они одинаково завязывают волосы на макушке... Нам известно, что сейчас ирокезы вышли на военную тропу и, возможно, французы охотятся за ними, и мы могли бы... Такова Америка! Необитаемые пространства вдруг оживают, оказывается, что вокруг тебя люди, самые разные, но всегда враги... В подлеске замелькали огни факелов, они приближались к лагерю. Это возвращались недовольные канадцы. Спустившись вниз по течению реки, они без труда нашли место стоянки, но, кроме пленного ирокеза, привязанного к дереву, там никого не оказалось. Напрасно они кричали во весь голос: "Эге-ге! Где вы, люди со Святого Лаврентия? Где вы, братцы?" Никто им не ответил. А пленный ирокез, замученный до полусмерти, которого они отвязали, улучив мгновение, изловчился, прыгнул в сторону и исчез в лесной чаще. |
