– Да, к нему перейдут ваши лошади. Я знаю, что он будет зазывателем.

Когда снова заговорили об ужасном событии и гибели Маленькой Выдры, Четыре Рога заметил:

– Если бы можно было зазывать бизонов, сидя верхом на лошади, никакая опасность не угрожала бы зазывателю.

Мне запомнились эти слова. Придя домой, я повторил их Сюйяки, но она сказала, что вряд ли это возможно. Однако я с ней не согласился.

Когда покинул нас последний зазыватель, всем нам тяжело было оставаться около ловушки. Через некоторое время мы должны были двинуться на север к торговцам Красные Куртки, чтобы обменять бобров и другие меха на порох, пули и различные товары. Но теперь мы решили не откладывать этого путешествия и снялись с лагеря, как только выздоровели люди, искалеченные бизонами. У меня не было никаких ценных мехов: сначала я участвовал в набегах на враждебные племена и учился зазывать бизонов, а затем сломанная рука лишила меня возможности ставить капканы. Между тем мы нуждались во многих вещах; порох, пули, одеяла, ножи можно было получить только в обмен на меха, а я все еще не владел левой рукой.

– Ничего! – сказала мне сестра, когда я поделился с ней своими заботами. – Я пойду с тобой, и ты меня научишь ставить капканы.

Так мы и сделали. Наше племя медленно двигалось на север, часто делая привалы на берегу рек и ручьев; сестра, следуя моим указаниям, ставила капканы и смело входила по пояс в воду. Затем с помощью старой Сюйяки она сдирала шкуры с пойманных зверьков и привязывала их для просушки к ивовым обручам.

Когда мы прибыли в форт Красных Курток, у нас было сорок шкур бобров, две – выдр и несколько – норок. Я купил себе пороху, пуль, одеяло и нож, отдав за это десять шкур. Остальные шкуры моя сестра и Сюйяки обменяли на вещи, которые дороги всем женщинам: они купили иголок, ниток, бус, красной и синей материи для платьев и блестящий медный котелок. Пули я отнес ко Встающему Волку, а он их расплавил и сделал новые, подходящие к моему ружью. Вышло девяносто пять пуль, и Встающий Волк дал мне еще пять для ровного счета. Теперь я считал себя богатеем.

В форте Красных Курток мы пробыли неделю и вскоре двинулись назад, на юг. На Марайас настигла нас зима. Здесь мы провели самые холодные месяцы, затем переправились на другой берег Миссури, дошли до реки Джудит и жили здесь, пока не зазеленела трава.

Зимой я не мог привести в исполнение свою заветную мечту.

Поэтому я ставил капканы и охотился, а по вечерам сидел со старшинами и воинами, прислушиваясь к их беседе. Много времени проводил я дома с сестрой и нашей «почти матерью». Почему-то не хотелось мне навещать друзей, принимать участие в играх и плясках. Желание стать зазывателем бизонов никогда меня не покидало; я только об этом и думал, приносил жертвы, молился, надеясь увидеть вещий сон, но надежда моя не оправдалась.

Когда зазеленела трава, вождь и старшины стали поговаривать о том, чтобы сняться с лагеря и отправиться в форт Красных Курток. В следующем месяце туда должны были прийти северные черноногие, кайна, а также племя большебрюхих, чтобы посоветоваться с нашим племенем относительно планов на лето.

Вечером, когда глашатай возвестил, что на следующее утро мы снимаемся с лагеря, я принял решение.

– Питаки, Сюйяки, слушайте! – сказал я, когда мы собрались у костра. – Завтра мы расстанемся. Вы с племенем пойдете на север и продадите Красным Курткам меха, а я буду бродить один, пока не научусь зазывать бизонов.

– Нет, брат, один ты бродить не будешь! – воскликнула моя сестра. – Мы пойдем с тобой.

– Да, твоя тропа – наша тропа! – подхватила старая Сюйяки.

– Нет! – возразил я.