– И больше он ничего не делал? – спросил я. – Разве он их не звал? Должно быть, он издавал какой-то звук, и бизоны шли на его зов.

– Не знаю, не слыхала, – ответила она. – Он никогда об этом не говорил.

Я понял, что, подобно другим зазывателям, муж Асанаки хранил свою тайну.

– Когда кроу были изгнаны пикуни из этой страны, – продолжала Асанаки, – больше всего горевали они о потере ловушки бизонов, которая находится недалеко отсюда. Я часто слышала, как вспоминали о ней старики. По их словам, это была лучшая ловушка во всей стране, потому что от края пропасти тянутся невысокие холмы и пригорки.

– Я ни разу о ней не слыхал. Сюйяки, скажи, почему мы никогда не заманивали бизонов в эту ловушку? – спросил я.

– Неудивительно, что ты никогда о ней не слышал. Мы ее забросили задолго до твоего рождения, – ответила она. – Это недоброе место; там произошло несчастье. Через год после моего замужества мы пошли туда зазывать бизонов. В то время лучшим нашим зазывателем считался Белый Медведь. Был у нас еще один зазыватель, гораздо моложе и неопытнее, чем Белый Медведь; звали его Видит Черное.

Мы расположились лагерем неподалеку от ловушки, а через несколько дней дозорные принесли весть, что на равнине показались большие стада бизонов. Белый Медведь начал свой четырехдневный пост, а по окончании поста послал жену за вождем. Когда вождь вошел в его вигвам, зазыватель сказал ему:

– Мне приснился дурной сон. Здесь я не буду зазывать для вас бизонов.

– Что же ты видел? – спросил вождь.

– Меня посетили два сновидения, и оба предвещают беду. В первом сновидении мой «тайный помощник» сказал мне, что там, у края пропасти, подстерегает нас беда. Я проснулся, а когда снова заснул, увидел я людей, собравшихся у каменных гряд, а женщины оплакивали умершего. По равнине мчалось стадо бизонов, а в толпе стоял какой-то незнакомый человек и смеялся. Я посмотрел на него пристально и увидел, что это воин из племени кроу. Чем дольше я смотрел, тем громче он смеялся, и вдруг исчез, словно сквозь землю провалился. Вождь, это предостережение. Духи кроу витают около этой ловушки; они причинят нам зло. Здесь я не буду зазывать бизонов.

Вождь ни слова не сказал в ответ. Вернувшись в свой вигвам, он призвал старшин и объявил им, что Белый Медведь видел дурной сон и теперь отказывается зазывать бизонов. Когда узнал об этом Видит Черное, он пришел к вождю и попросил его послать загонщиков к каменным грядам.

– Белый Медведь боится, но я ничего не боюсь! Я заманю бизонов!

Когда дозорные возвестили, что большое стадо приближается к каменным грядам, Видит Черное стал подниматься на скалу, а загонщики заняли свои места. Видит Черное был неопытным зазывателем; он ушел далеко вперед навстречу стаду. Слишком близко подошел он к нему. Когда он повернулся и побежал к ловушке, одна большая самка нагнала его и сбила с ног, и он погиб под острыми копытами бизонов… Тогда наше племя покинуло ловушку и больше никогда к ней не возвращалось.

– Завтра я увижу эту ловушку, – сказал я, а обе старухи посмотрели на меня так, словно я сошел с ума.

Долго упрашивали они меня не приближаться к ловушке, но я отмалчивался, а потом мы улеглись спать. В ту ночь одна только Питаки спала спокойно; обе старухи беседовали до рассвета, вспоминая давно прошедшие дни, а я не мог заснуть, потому что меня преследовала мысль о ловушке бизонов, находившейся неподалеку. «О, если бы удалось мне стать зазывателем! – мечтал я. – Когда плоскоголовые и пикуни встретятся у Солнечной реки, я заманю для них большое стадо».