— Не нужно держать меня за изнеженную барышню! — тут же, словно спичка, вспыхнула Инга Вейсман. — Ещё до «Синей канарейки» я занималась различными видами спорта.

— Ага, — Виант кивнул, — каталась по канатной дороге от Лужников до Воробьёвых гор.

— В том числе и горными лыжами, — ответный взгляд Инги Вейсман едва не испепелил Вианта на месте. — А ещё в моём активе стендовая стрельба и восточные единоборства. К тому же! — резкий выкрик Инги Вейсман не дал Вианту возможность вставить очередное едкое замечание, — я уже разговаривала с Садистом, простите, со старшиной Ермолаевым. Он согласился провести для меня курс молодого бойца наравне с Виантом Фурнаком. А так же обещал научить меня стрелять из различных видов огнестрельного оружия не хуже самого Вианта Фурнака.

Бред сивой кобылы, Виант закатил глаза. Глупая девчонка понятия не имеет, во что ввязывается. Зато на все сто один процент уверена, будто сумеет совладать с автоматом Калашникова. А где гарантия, что Инга Вейсман не выскочит с дикими визгами из окопа, когда над её головой засвистят настоящие пули?

Но-о-о… Только не это! Взгляд Вианта испуганным зайцем заметался от лица начальника секретного проекта на лицо куратора и обратно. Что Михаил Владимирович, что Николай Павлович, что они оба вместе, судя по всему, совсем не прочь уложить Ингу Вейсман в одну из «малахитовых капсул». Чтоб им всем пусто было.

— Нет, так не пойдёт, — Виант поднял руку. — Женщина есть женщина. Одно дело безнаказанно стрелять по картонным мишеням на полигоне, и совсем другое — палить по живому противнику на настоящей войне. Где гарантия, что радиация не сделает её уродкой? И это в лучшем случае.

— А что же тогда в худшем? — Николай Павлович усмехнулся.

— А в худшем, — Виант с ходу отмёл всякую иронию, — Инга Игоревна произведёт на свет пару мутантов: имбецила и дебила. Война на Ксинэе будет ядерной. Это без вариантов.

Это ещё одно коварство «Другой реальности». Виртуальная игра переносит на тело игрока все повреждения, которые он получает в игре. Так трое предшественников Вианта погибли. Причём, как раз одного из них прикончила убойная доза радиации.

— Ты многое об Инге Игоревне не знаешь, — в тоне куратора нет ни намёка на юмор. — Не суди по её милому личику и округлой попке. Она гораздо крепче, как кажется.

— Согласен, — кивнул Михаил Владимирович.

Виант насупился. Очень похоже на то, что начальник и куратор знают об Инге Вейсман нечто такое, о чём упорно не хотят говорить, но, одновременно, что является её главным достоинством.

— Всё равно, — упрямо произнёс Виант. — Баба в игре мне не нужна. Инга Вейсман была, есть и будет учёной крысой. Солдатом ей никогда не стать. А я никогда не был и не собираюсь становиться профессиональным телохранителем.

— Это ещё не всё, — Инга Вейсман благополучно пропустила слова Вианта мимо ушей. — Во-первых, я великолепно владею английским и немецкими языками.

— Ни тот, ни другой тебе нахрен не понадобятся, — буркнул Виант.

— Так что мне не составит большого труда выучить дитарский, — продолжила Инга Вейсман.