– Понятно, да? – усмехнулась Рая.

Я опять уставилась в ноутбук.

– Здесь есть опрос одноклассников Любы, среди них был и Сергей Глазьев, сын Эвелины. С парнишкой поговорили сразу после убийства девочки. Он сказал, что понятия не имел о происходившем. А вот мать его опросили аж через неделю. Интересно, почему? Лина же была близким Маргарите человеком. А-а-а, поняла! Прохор и Люба погибли пятнадцатого мая. Шестнадцатого утром Маргарита обратилась в полицию, и в этот же день у Эвелины скончался гражданский муж, Николай Семенович Кузнецов. Вот здесь есть пометка: «Вызывали для беседы, не явилась в связи со смертью сожителя». У Кузнецова случился инфаркт.

– Да уж, не повезло подругам, – подвела итог Раечка.

Я оторвалась от компьютера.

– Ну, что там насчет Алексея Константиновича Ермакова?

– Пока ничего, – вздохнула подруга. – Надо глубже копать, на поверхности пусто. Слушай, если Дегтярев узнает, чем ты занимаешься, а заодно и я по твоей просьбе, ох, и обозлится! Прямо слышу его слова, что вечно Дашутка у него под ногами путается.

Я вынула кошелек, поманила официантку, собираясь расплатиться, и напомнила:

– Сколько лет ты сидела в приемной Александра Михайловича? Получила высшее образование, не раз помогала его парням в расследованиях, но босс не переводил тебя в отдел. Ты долго подавала ему кофе – до тех пор, пока я не втянула тебя в свое расследование. И что случилось после того, как мы все разузнали, а? Ты теперь кто? Полноправный сотрудник! Моя привычка мешаться под ногами у полковника оказалась весьма полезной.

– Ладно, ладно, не обижайся, – произнесла Рая, – помогу тебе. Напиши, что надо, мне домой пора.

– Подумаю немного и набросаю списочек необходимого, – обрадовалась я.

И тут же услышала звонок своего телефона. Судя по определившемуся номеру, меня беспокоила Нина Конкина.

– Привет, Дашенция, – затараторила она. – Как дела?

– Чудесно, – воскликнула я, – сижу в кафе, пью чай с пирожными.

– О-о-о-о… – простонала Конкина. – Вот ведь…

Рая встала и, помахав мне рукой, двинулась к выходу.

Я закрыла рукой айфон.

– Сейчас пришлю перечень материалов, которые мне потребуются.

– О’кей, – кивнула подруга.

Я снова включилась в беседу с Конкиной.

– Это же несправедливо – Васильева лопает все и не толстеет, а мы с Ксюхой целый месяц сидим на диете Пукана и все равно разжирели, – договорила Нина.

– Вероятно, вы не поняли советов врача, – засмеялась я. – Кстати, впервые слышу о докторе Пукане.

Нина издала завистливый стон.

– Ну да, ты же можешь не заморачиваться с едой, а мы, бедняжечки, наизусть всю диетологию выучили. По Дюкану жили, по Монтиньяку голодали, по группе крови питались, жрали белки отдельно от углеводов… Толку – чистый ноль с минусом! Все Степа виноват! Полетим с ним в Милан на шопинг, я мужа сразу предупреждаю: «Котик, я практикую жесткий голод». Он понимающе кивает: «Зая, поддерживаю, мне жена с попой, как у бронетранспортера, не нравится…»

Я схватила сумку и пошла к выходу из кафе, затем к машине, попутно прикидывая: интересно, где у боевой машины пехоты филейная часть? Наверное, там, где нет пушки.

– Но плохо получается, – чирикала тем временем Нина. – Ношусь весь день по бутикам, держусь из последних сил, кофе не пью, сладкое не пробую… А вечером как наверну лобстера! Да с пастой! И тирамису до кучи! Степа же в ресторан идет, я с ним, не бросать же любимого.