Дорис понимающе кивнула.

— Еще есть вопросы? А то пол становится слишком жестким.

— Вот и весь разговор. — Дорис невесело вздохнула.

— Может, мы продолжим в постели? Меня совсем не возбуждает ни этот холодный пол, ни беспорядок в одежде. Я чувствую себя, как школьник на первом свидании.

Она усмехнулась.

— Не могу представить тебя в этой роли. Ты слишком элегантен и уверен в себе.

— Боюсь, что в данный момент я так не выгляжу. Или ты именно этого хотела добиться?

Дорис, покачала головой.

— Я не хочу никуда отсюда уходить. Мне и так хорошо.

— А мне гораздо больше нравится в постели, — сказал Итан тоном, не терпящим возражений. Он встал, помог ей подняться и повел наверх.

— Ты когда-нибудь раньше здесь жил? — спросила она, надеясь, что в ее голосе прозвучало только естественное любопытство.

— Никогда.

— Значит, у вас с Моникой ничего не было?

— Ничего, — односложно подтвердил Итан. Уложив Дорис на кровать, он лег рядом и насмешливо взглянул на нее.

— Я просто так спросила. — Перевернувшись на живот и приподнявшись на локтях, она долго изучала его черты, словно стараясь запечатлеть их в своей памяти. — Пожалуй, я действительно притворюсь, будто влюблена в тебя, — сказала она храбро.

— Зачем тебе это нужно?

— Потому что тогда у меня будет право прикасаться к тебе, сколько захочется, целовать и не думать при этом, что я делаю что-то предосудительное.

— А что, я вызываю у тебя такие чувства?

— Я немного тебя побаиваюсь. Понимаешь, ты совсем не похож на человека, с которым у меня могли бы быть какие-то отношения.

— Почему?

— Ты знаешь себе цену, а я полна сомнений.

Итан молча наблюдал за ней.

— Все говорят, что в рекламе и в кино я выгляжу так, словно являюсь хозяйкой положения. Какое жестокое заблуждение!

— Ты просто неопытна, Дорис.

— Так как ты к этому отнесешься?

— К чему?

— Если я буду ласкать тебя?

Глаза Итана слегка потемнели.

— Я хорошо отнесусь к этому, Дорис. Мне очень жаль, что у тебя создалось впечатление, будто я хочу, чтобы все было только по-моему. В том, что я мало задумываюсь о чувствах окружающих, меня уже обвиняли, — добавил он, помрачнев.

— Ничего. Думаю, ты понятия не имел о моих переживаниях.

— Пожалуйста, делай со мной все, что тебе заблагорассудится.

По телу Дорис разлилось тепло, оно стало наливаться тяжестью и истомой. Не сводя с него глаз, она прошептала:

— Что ты говоришь…

— Народная мудрость гласит, что путь к цели приятнее, чем ее достижение, но я не могу с этим согласиться. Особенно в данный момент. Боюсь, что мои гормоны уже вконец взбунтовались, и я больше не могу ждать.

Наклонившись ниже, она лизнула его сосок. По телу Итана пробежала дрожь, и Дорис прошептала:

— Ты так складно говоришь…

— Еще секунда, и я не смогу сказать ни слова, — выдохнул он. — Если ты будешь продолжать…

Подняв на него глаза, Дорис усмехнулась:

— Тебе не нравится, когда тебя дразнят?

— Я бы, скорее, назвал это пыткой.

С хитрой улыбкой она просунула руку под одеяло и провела по его плоскому животу — сверху донизу, почувствовав, как напряглось все его тело.

— Власть… — с томлением в голосе проговорила Дорис и тут же закричала: — Нет! Не надо! Ты должен был лежать смирно.