Сюзет оказалась дома не одна. Там же я встретил огненно-рыжую белокожую девушку, с которой Сюзет пила кофе в гостиной, которая несколько смутилась при моем появлении.

— Поль, знакомься, это Нив, моя подруга по «Крейзи Хорс». — Сюзет обняла меня, словно попутно желая удержать, на случай, если я брошусь на эту самую Нив. — Нив, это Поль, мой молодой человек. Мы совершенно случайно встретились, представь? У нас закончился кофе, и я побежала в лавку через дорогу. И там ее увидела.

— Очень приятно, Нив, — поздоровался я, изобразив самую доброжелательную из своих улыбок. — Интересное имя, никогда раньше не слышал.

— Это старое ирландское, означает «сияющая» или «блистающая». — Нив поднялась навстречу. — Мне тоже очень приятно, рада за Сюзет.

Имя точно ирландское, потому что акцент у девушки почти эталонный для Зеленого Острова. А так приятное кругленькое лицо, курносая, большие зеленые глаза и очень белая кожа. Кстати, зря считают, что среди ирландцев много рыжих, это скорее британский тип. Бледная кожа там распространена, но при этом чаще всего сочетается с черными волосами, кто бы что не думал.

— Имя подходит к цвету волос, — снова улыбнулся я.

— Я пока не встречала ни одного человека, который бы сначала не спросил, что это за имя, а потом не сказал ничего про мои волосы, — засмеялась она. — Боже, но я теперь в шоке с тех пор, как узнала, где танцует Сюзет, — сменила она тему. — Все девчонки у нас теперь обзавидуются.

Вообще она довольно неплохо одета для девчонки из кордебалета. Хороший браслет с изумрудами на руке, подходящий кулон, бледно-зеленое платье из дорогого крепдешина, стянутое пояском из крокодиловой кожи. Шляпки нет, но даже заколка в волосах не из дешевых. Кольца на пальце не вижу, так что можно заключить, что Нив как-то в жизни пристроилась, если у нее, конечно, не богатые родители. Но богатые родители точно позаботились бы о том, чтобы дочь не танцевала в кордебалете.

— Сделать тебе кофе? — спросила Сюзет.

— Я сам сделаю, болтайте спокойно. Могу еще и вам предложить.

— Нам достаточно, Поль, — сказала Нив. — Мы уже по три чашки, наверное, выпили, у меня уже сердце стучит, — она положила ладонь на то самое место, где, по ее мнению, располагается сердце.

— Тогда я себе сделаю, не буду мешать.

— Ты нам не мешаешь, — Сюзет чуть возмутилась. — Я Нив столько о тебе рассказывала.

— Она не врет, — Нив показала на Сюзет пальцем. — Если бы ты все слышал, что она говорила, то ужасно возгордился.

— Спасибо, дорогая. Ладно, я делаю кофе.

Девушки болтали в гостиной, а я варил себе кофе по арабскому рецепту, неторопливо и с чувством. И думал о том, что сказал Цви. В чем-то он прав. В чем именно? Хотя бы в том, что камень придется прятать. Его захотят украсть, а может, даже и снять с мертвого тела. Антенуччи носит камень, который его защищает. Камень, что я снял с Шиллера, показывал тому то, что угрожает хозяину. И насколько Шиллеру это помогло? Я разрядил в него магазин из «кольта», а камень теперь у меня.

Я — торговец. Больше не взломщик, а просто торговец. Сюзет выступает в шоу. Для чего камень ей? Приносить успех? Тогда ей придется его не снимать, и тогда все о нем узнают, и рано или поздно просто украдут. Или случится что-то еще хуже. Стоит ли сценический успех такого риска? Как-то не уверен я.

Двадцать тысяч фунтов, сто тысяч долларов. Это если Цви не врет, я бы еще и проверил, может, там больше. Что можно сделать за эти деньги? Можно купить хороший отель, например. Или клуб. И тогда да, камень уже принес удачу, можно сказать.