– Дело вот в чем, Андемо из Бьярмы, – заговорил ее приятель. – Не хочу тебя пугать, но нас преследует по пятам огромный змей. Он вылез из болота далеко за Вержей, полз за нами по пятам несколько дней. Едва не догнал у реки – мы успели забраться на высокую скалу. Думали, там и помрем от голода, но, к счастью, похолодало, выпал снег. Змею это пришлось не по вкусу, и он уполз в лес. Потому мы и торчим здесь, у Холодной Спины. Когда начался паводок, мы как раз думали, не отправиться ли в Бьярму…

– Это она вызвала паводок? – перебил его Андемо.

Мазайка сокрушенно кивнул:

– Не нарочно… И дело вовсе не в костяной дудке. Помню, как то раз слепил я глиняную «сойку», и Кирья решила на ней сыграть – такое началось…

– Что ж, спасибо, что рассказал, – пробормотал бьяр. – Так вот о каком змее вы шептались… И вы говорите, он вас преследует… С этим надо что то делать!

– Что же с ним сделаешь?! Он шагов тридцать от головы до хвоста! А толщиной со старую сосну!

– Не важно…

Андемо ненадолго задумался, а потом улыбнулся:

– Я попробую с ним поговорить.

– Как?! – изумились оба подростка.

– Я уже сказал – я кое что смыслю в чародействе. Особенно во всем, что касается зверей. Могу призвать зверя, могу отогнать его…

– А я говорила, эти люди посланы нам богами! – торжествующе заявила Кирья.

– Но змей не обычный зверь, он злой дух из за Кромки, – усомнился Мазайка.

– Тогда… что ж, меня и этому обучали, – чуть замешкавшись, сказал Андемо. – Хоть и не мое это дело, однако отправлять духов за Кромку мне тоже приходилось. Ночь ясная, луна стоит высоко – сейчас мы и призовем вашего змея. Если он живой – я с ним договорюсь. А если злой дух – я его изгоню. В любом случае за спиной мы его не оставим.

* * *

Они отошли от костра шагов на сто, пока огонь не исчез из виду. Теперь им светили лишь звезды и луна. Отдельные корявые сосны и ели росли там и сям среди огромных валунов, некогда скатившихся с крутых склонов Холодной Спины. Когда впереди показалась черная стена леса, Андемо выбрал ровную, свободную от камней и льда полянку и остановился.

– Зачем мы ушли от озера? – с тревогой спросил Мазайка. – Лес слишком близко. Если змей нападет…

– Не нападет, – ответил Андемо и повернулся к Кирье:

– Играй на костяной дудке! Зови его!

Кирья переглянулась с другом.

– Хорошо, пусть колдун попробует, – тихо сказала она. – Если у него не получится, будет сам виноват.

Мазайка хмыкнул, покосившись на невысокого бьяра. Однако тот будто не услышал насмешливых слов Кирьи – лишь, не мигая, смотрел куда то в сторону леса. Мазайке показалось, что под его взглядом успокаивается ветер и холодный ночной воздух становится особенно прозрачным.

Кирья поднесла к губам дудку, и над поляной полилась незамысловатая песенка. Андемо быстро поймал распев и начал в лад размеренно хлопать в ладоши. Веки его сомкнулись, губы зашевелились, выпевая строки заклинания призыва.

– О ты, кто таится во тьме,

Зверь или дух,

Тот, кто скрывается,

Тот, кто преследует,

Тот, кто выслеживает,

Услышь меня – вот я!

Тот, кого ты искал,

Тот, кого преследовал,

Тот, кого выслеживал…

Порыв ветра согнул вершины елей на опушке. Мазайка стоял, затаив дыхание. Звуки дудочки казались ему вспышками огня в ночи – и лучше бы не жечь этот огонь, привлекающий опасных гостей! Однообразное пение Андемо и его хлопки в ладоши погружали Мазайку в странный полусон, в котором он, однако, видел все гораздо четче и ярче, будто и сам стал ночным хищником.