Меж тем логистика всё время дорожала и усложнялась. Всё труднее становилось реагировать вовремя, не давая проблеме стать катастрофой. Через год я смог восстановить пространственную магию Идакалиса. Порталы перебрасывали нас и необходимые припасы туда, где в них больше всего нуждались.

Там, где правды не удавалось добиться простым людям, появлялся я. Потом я и Олеся. Потом наши ученики. Нас всех пытались убить, естественно. Вместе и поодиночке. Мы теряли друзей, но всё равно шли вперёд.

И спустя два долгих года, наполненных сумраком, вновь поднялось солнце.

Постепенно, населённый пункт за населённым пунктом мы смогли связать всю планету в одно прочное полотно. Восстановить торговлю, обмен знаниями и технологиями.

Правительственные институты и выборные должности сильно ужали в правах — обычные люди перестали надеяться, что где-то там наверху в своих башнях из слоновой кости некие лидеры решат все их проблемы. Приходилось, засучив рукава, решать эти проблемы самостоятельно. А в жизни народных избранников появилось больше контроля, прозрачности и индивидуальной ответственности за результат.

А также сидящее внутри опасение, что однажды к ним может прийти Арбитр.

* * *

Портал захлопнулся за моей спиной, и вместо засушливой пустыни, где находились люди, нуждающиеся в экстренном Исцелении, я ощутил прохладный ветер на лице, услышал шум в кронах многовековых деревьев, жужжанье пчёл на пасеке и стук далёкого дятла, почувствовал аромат полевых цветов и скошенной пшеницы.

Этот дом, мой дом, прятался вдали от всех, там, где я мог снова быть Матвеем, а не Арбитром. В его аккуратных линиях и основательности прослеживался упорный труд, а в резных наличниках и свежих цветах, украшавших территорию вокруг — её рука.

Я услышал приглушённый смех и суматошный бег одного маленького озорного человечка. В раскрытой двери мелькнула белозубая улыбка и зелёные, как самые чистые изумруды, глаза. Пахло блинами, теплом и родным очагом.

Больше двух лет моя рука не держала меча, потому что не было нужды.

Вместо того, чтобы уменьшать зло, теперь я увеличивал добро.

Я был на своём месте.

И я был счастлив.

Конец.