– Да?

– Я подумала, может, мусор вынести?

– Мам, – вмешалась Кристина. – Мам, это что, розыгрыш какой-то? Ну прости меня, я все поняла. И да, я виновата, не углядела за Кирюшей. Только хватит уже, пожалуйста!

Мама Кристину словно не видела и не слышала.

– Мусор? – растерянно переспросила она, явно изумленная такими переменами в дочери. – Да нет, пакет еще не полный. А ты что дверь открыла?

– Мам! Мама! Мам! Ну вот же она, я! Тут! – закричала Кристина, снова пытаясь перешагнуть через порог. Мозг отказывался верить в происходящее: ну не может мама ее не видеть и не слышать!

Но факты – вещь упорная; мама совершенно не реагировала на дочь.

– Показалось, что кто-то постучал, – ответила другая Кристина, не обращая внимания на крики Кристины.

Из кухни раздался голос Кирюши, и мама ушла.

– Ну? – спросила другая Кристина. – Теперь все понятно?

– Ничего мне не понятно! Что происходит?

– Я тебе уже сказала. Ты тут лишняя, ты больше не принадлежишь этому месту, теперь оно мое.

– Что значит «твое»? Что значит «не принадлежу»? И хватит уже этого: «лишняя, лишняя»! – почти закричала Кристина, почему-то особенно испуганная этим настойчивым повторением про «лишнюю». В глубине души ей и самой порой казалось, что она никому не нужна и у нее действительно словно нет своего места в жизни, иначе почему она никуда не может вписаться. Но когда кто-то другой вдруг озвучивает твои самые глубинные страхи – это невыносимо!

В коридоре появился Кирюша, резко остановился и стал переводить взгляд с одной Кристины на другую.

Кристина почувствовала, как в душе встрепенулась надежда. Брат ее видит!

– Кирюша, – осторожно, словно боясь его спугнуть, позвала она.

– Почему тебя две? – спросил брат.

От волнения перехватило дыхание.

– Я не знаю, – с трудом произнесла Кристина. – Кирюш, позови маму, пожалуйста.

«Только бы эта лже-Кристина не захлопнула дверь у меня перед носом, только бы не захлопнула дверь!» – просила про себя Кристина.

Но другая Кристина, похоже, не собиралась вмешиваться. Казалось, что она, напротив, хочет довести сцену до конца, и ее торжествующий вид наводил на мрачные мысли о том, что ничем хорошим все это для Кристины не закончится.

В коридоре снова появилась мама.

– Что такое, сынок?

– Тебя Кристина звала, – ответил Кирюша.

– Ты звала? – обратилась мама к другой Кристине.

– Не эта. Другая. Тебя звала вон та Кристина, – сказал Кирюша и указал пальцем прямо на сестру.

Мама уставилась в дверной проем и посмотрела прямо на Кристину. Сердце сделало кульбит – и рухнуло вниз, когда Кристина поняла, что мама смотрит не на нее, а сквозь нее.

– Какая другая Кристина, сынок?

– Ну вот же она! – повторил Кирюша, снова показывая пальцем на сестру.

– Ох, – коротко вздохнула мама, обняла сына и ласково повела его в комнату. – Пойдем-ка, мой дорогой. Давай налью тебе ромашкового чая. Ты, наверное, перевозбудился в цирке. Ну еще бы, столько новых впечатлений разом! Врачи говорили