Третья Чешуя отделилась от остальных и собралась в начале правого коридора. Якодос снова переключился на персональный канал:

— Это поспешное решение, сержант, и в этой ситуации оно кажется опрометчивым. Я пойду с вами.

— Я принял решение, капеллан. И нет, ты должен оставаться с инквизитором. Я приношу извинения за то, что говорю так о члене Ордо Маллеус, но я не доверяю ему. Тебе нужно быть с ним. Это был недвусмысленный приказ капитана Танека. Однако он не требует присутствия всех нас.

Якодос прищелкнул языком.

— Очень хорошо, сержант. Как скажешь. Сохраняй веру сильной, брат Коридон. Будь начеку и не забывай о том, что собирался отступить, если возникнут осложнения.

— Есть, капеллан. Пламя и ярость.

— Пламя и ярость, брат.

Двое космодесантников стиснули руки в воинском пожатии, и Третья Чешуя отделилась от основной группы и повернула направо от пересечения коридоров. У Якодоса не было сомнений, что они сильны, верны и справятся со всем, с чем столкнутся, но он все еще испытывал смутную тревогу из-за разделения сил.

— Сержант Эвандер… Полагаю, теперь мы под твоим командованием.

— Да, капеллан, — Эвандер кивнул и пошел впереди инквизитора, возглавив более многочисленный из двух отрядов к инжинариуму.

По мере продвижения коридор пошел немного под откос. Якодос снова задумался над тем, что сказал ранее Эвандер. Было что-то в корне неправильное во внутренней планировке корабля. На их пути должно быть больше переборок, больше дверей, а вместо этого перед ними разворачивались, казалось, бесконечные белые коридоры. Капеллан приложил руку к стене и не смог ощутить даже малейшую вибрацию, вызванную двигателями корабля. Сенсоры в его перчатке не передавали колебаний, он провел рукой по стене и ощутил ее почти абсолютную гладкость. Ни следов сварочных швов, ни заклепок, просто ровная, стерильная поверхность.

— Этот корабль мертв, — заметил он. — Я никогда не был на корабле, который настолько, абсолютно, был бы лишен жизни.

Он узнает, и дорогой ценой, что «Проклятая вечность» была далеко не мертва.

Коридон целеустремленно двигался вперед. Он чувствовал тревогу боевых братьев с момента выхода из абордажных торпед, разделял ее и очень хотел закончить операцию и вернуться на «Ладон». Инквизитор ему не понравился с момента знакомства, и теперь его отсутствие принесло сержанту чувство облегчения. С того момента, как они оказались на борту, настойчивый внутренний голос пытался убедить его, что потеря инквизитора не станет трагедией.

— Что именно мы ищем, сержант? — спросил Арион. Этот коридор, как и тот, по которому они шли раньше, был пуст.

— Все рано или поздно начинается, — пробормотал Тилисс. Это вызвало нерешительный смех у Третьей Чешуи, и даже Коридон сдержанно улыбнулся под шлемом. — Ты когда-нибудь встречал подобные места? — продолжил Тилисс, потрясение в его голосе выдавало то, что, по мнению Коридона, чувствовали все. — Когда нам сказали, что это демонический корабль, я ожидал боя, как только мы ступим на его палубу. Не это бесконечное ничто. Как ты думаешь, может инквизитор ошибаться?

— Я не знаю, Тилисс, — ответил Коридон задумчиво. — Более чем очевидно, что этот корабль необычен. Но, как и тебе, мне тоже интересно, что нас ждет. У меня такое чувство… — Он умолк, не в состоянии озвучить испытываемое ощущение. Оно походило на предчувствие грядущего, но это было невозможно. Он был воином и не обладал способностью к предсказаниям. — Чувство беспокойства.

Слово было жалким в сравнении с глубиной испытываемого им ощущения, но ничего лучшего он не смог придумать.