— Должно быть, это тяжкое бремя, — прервал его размышления Колофон. — Видеть будущее, знать, что должно случиться.

Кир пожал плечами, и это движение вызвало сильное смещение защитных пластин.

— Это инструмент, вот и все. Оружие, которым я пользуюсь ради моего ордена и Империума.

Колофон обратил слепые глаза на Кира, и библиарий почувствовал, как психические чувства старика сфокусировались на нем.

— Это видение грядущего наполняет вас ожиданием и беспокойством, мой друг? Вы знаете, что здесь что-то произойдет?

Кир задумался об одном из знаков на костях, об обрывках ощущения и видения: рычащих лицах, птичьих воплях, своей вытекающей жизни.

— Иногда знамение неверно или имеет много толкований, — сказал он осторожно. — Если оно даже кажется понятным, действие на основании знания о нем может изменить это будущее.

— Очень ясный ответ на необычный вопрос, — усмехнулся Колофон, повернувшись, чтобы вместе с Киром пройти к арочному проему, ведущему из комнаты с колоннами. За дверью спускалась спираль широких железных ступеней. Внизу пресекалось несколько коридоров и располагались тесные комнаты. Большинство их было закрыты обитыми медью дверьми. В открытые двери Кир увидел фигуры, которые при свете свечей полировали инфоскипетры. В других комнатах сутулые кураторы переставляли между полками кипы пергаментных свитков. Они подняли глаза и смотрели, как проходят Кир с Колофоном.

«Эта станция существует для сотни астропатов, которые сидят в ее центре, — подумал он, — но именно здесь присутствуют кровь и плоть Клароса, не знающие отдыха и постоянно движущиеся по кромке теней».

— Скажите мне, — сказал Колофон, и Кир услышал нотку беспокойства в его голосе. Кир остановился, и Колофон обернулся к нему. Мерцающий свет свечей из боковой комнаты придал лицу старика вид поддергивающейся маски привидения. — Что вы видите в грядущем?

— Кровь, Колофон. Я вижу кровь и разрушение.

Астропатический зал был местом шепотов. Стены круглой чаши шириной в пятьсот шагов поднимались ярусами серых каменных скамей к куполообразному потолку из черного стекла. На каждом ярусе сидели сотни астропатов в зеленых мантиях. Их разумы были открыты имматериуму, как сети, брошенные в волны глубокого океана. Собранные в таком количестве, они могли отправлять сообщения на огромные расстояния. Они были хором разумов, действующим сообща, но каждый по-своему реагировал на выполняемое задание. Некоторые бормотали вереницы слов или словно ворочались в прерывистом сне. Другие сидели неподвижно, как статуи, и тяжело дышали. Воздух был спертым, насыщенным запахами пота, ладана и психической энергии. С потолка свисали эфирные сенсоры, чувствительные к потоку энергии внутри помещения, готовые среагировать на любое отклонение. Даже псайкеры, связанные душой с Императором, рисковали, когда собирались вместе в большом количестве. Для хищников, которыми кишели призрачные волны варпа, такое собрание виделось ярким светилом. Сенсоры были нужны, чтобы предупредить о любом опасном уровне психической активности.