То есть если бы Ковров послал команду на опасное мероприятие (да ещё и незаконное), будучи генералом на службе Родине, он бы места себе не находил: висел на телефонах, вздрагивая от каждого звонка, нервными шагами мерил кабинет и считал бы медленно ползущие минуты.

Ну а случись в то время неудача, да ещё и с потерями, — Игорь Викторович страшно переживал бы, кипел, как паровой котел, и был бы либо на грани нервного срыва, либо в предынфарктном состоянии.

Теперь сравните, как вел себя генерал в настоящее время, послав команду на выполнением опасного и трижды незаконного задания.

Он азартно играл в волейбол.

А получив известие о провале операции и потерях — что сделал?

Принял душ, пошел пить чай, а потом с удовольствием закурил душистую сигару. Да, надо сказать, что на службе Родине генерал не курил — в их ведомстве это не приветствовалось, а теперь ему почему-то стали нравиться сигары.

Однако это уже детали, а суть в том, что сейчас Ковров ни перед кем, кроме себя любимого, не отвечал.

Поэтому сейчас он был спокоен, как танк на велосипедной парковке, и это спокойствие его самого удивляло и даже забавляло.

Ну подумаешь: не срослось там что-то…

Сейчас приедут ликвидаторы, разберемся, что там за беда, вставим кому надо — перекидаем задачу по новой, опять отправим…

Никаких проблем!

В общем, чудеса, да и только. Это была высшая степень свободы: вот она, разница между зажатым в тиски параграфов чиновником, пусть даже самого высшего ранга, вынужденным сопоставлять и тщательно выверять каждый свой шаг с инструкциями, чаяниями начальства и интересами клана, — и свободным охотником, который сам себе хозяин, волен делать всё, что взбредет в голову, и никто над ним не властен.

Всё это было настолько ново и необычно для Коврова, что пребывание в ранге «сам себе Бог и судья» порой кружило голову и пьянило не хуже крепкого вина…

Вскоре прибыли ликвидаторы.

Слава Зубов — невысокий, коренастый крепыш, служивший некогда под началом Коврова, коротко доложил о результатах операции.

Результаты были, как и официальный статус генерала, не просто ноль, а сплошные минусы. Уезжали восемь, вернулись шестеро, один выбыл насовсем, второй на ладан дышит, в любой момент может присоединиться к первому. Задача не выполнена.

И у Зубова, и у бойцов настроение было препаршивое. Стояли кружком, смотрели в землю, ожидая вердикта, и боялись поднять взгляда на генерала. Мало того что облажались на ровном месте, так ещё и досада всех терзала: мастера, ветераны, у каждого за плечами не один десяток сложных операций — а словили очко на такой глупости, что даже и вслух произносить стыдно.

Задача-то была — проще некуда: подкрасться к окну, посмотреть, подтвердить, что подходящий момент для захвата…

А суровые воины засмотрелись там на… Гхм… Ну в общем, понятно, на что именно, — звуковое сопровождение все слышали и имели возможность понаблюдать со стороны за игрищами объекта…

Увы, такое иногда случается даже с самыми крутыми профессионалами. Да будь ты хоть семи пядей во лбу Терминатор с железной задницей, но как ни крути, мужская натура неисправима.

Ковров не рефлектировал, никого не ругал, молча слушал, одновременно осматривал раненого и поглядывал на часы.

Реанимобиль должен был прибыть с минуту на минуту.

— Сказал что-нибудь?

— Да, сказал, что стреляла девка с сиськами. Потом укололи, обрубился, больше в себя не приходил. Вот, кстати, её права — в тачке взяли.