– Не ерзи, скоро будем на месте.

Глухомань. Карты не выдавали в этой местности ни скопления строений, ни отдельных жилых домов. Тот, кто являлся нашей целью, по одному ему известной причине желал жить уединенно. Возможно, охотился в лесах, как отшельник, топил по вечерам печь, свежевал дичь, коротал минуты в тишине и скрывался от врагов.

Я в который раз подумала о том, что, если бы у меня был охранный амулет, некий кулон или браслет, я бы его надела. Черт его знает, в чем причина.

– Запроси снайперов. Им давно следовало выйти на связь.

– И то правда. – Водитель даже не стал спорить. – «Рихтер», «Такун», задача выполнена? Доложите, прием.

Тишина. Нет ответа.

На легкие дела сразу двух военных не отправляют, хватает одного. Тем более что в «Квадроне» снайперы такие, что сбивают муху за стеной дома крученым патроном. Преувеличение, конечно, но «Рихтер» и «Такун» – мастера. Объекту «0301» хватило бы и одного.

– «Рихтер»… «Такун»…

Собеседники на том конце будто оглохли. Ни шороха, ни слова, ни вздоха; давила мрачность чащи, по которой мы пробирались.

– Возможно, они мертвы…

– Сплюнь. – Прерик потел. Когда он начинал нервничать, то его форма воняла, несмотря на бесконечные стирки. – «Рихтер»… «Такун»… отзовитесь…

Попытался он еще раз, но я была уверена, что рация не оживет. А до места уже не более десяти минут, и нам следовало получить переориентировку.

– Запрашивай базу.

В иной раз Кен был огрызнулся, он был старше меня по званию и не любил приказы младших, собственно, их никто не любил, но в этот раз смолчал, переключил волну. Отчитался:

– База. Снайперы молчат. До точки три километра. Какими будут указания?

Наушник ответил так тихо, что я не разобрала, хотя вся превратилась в уши. Машина, пока Прерик слушал, притормозила, даже чихнула мотором, как уставшая лошадь, а после Кен отключил связь и цыкнул губами. Невесело, с душком тревоги.

– База тоже не может связаться со снайперами. Дело дурно.

– Поворачиваем назад?

– Нет, приказано брать своими силами. Задача та же: доставить тело в город.

Чернее, чем раньше, показался лес; большая птица, спугнутая рыкнувшим мотором, сорвалась с ветки и унеслась прочь. Моя интуиция, кажется, перешла на язык жестов и теперь отчаянно махала руками, силясь привлечь внимание. Я давно ее слышала, очень давно, но не поворачивать же назад, не сдаваться. Хотелось, будь он неладен, отдать долг и освободиться от гнета. Если получу сержанта, «стажер» останется в прошлом, выплата вырастет в полтора раза. А там свобода и новая жизнь на горизонте – возможно, уеду на острова, стану преподавать йогу…

– Приготовься, – процедил Прерик, сжимая руль. – Через километр спешиваемся, дальше на своих двоих.

Я кивнула. И подумала: «Не полечь бы в этой ночи. Просто вернуться бы к утру домой».

– Не включай фонарь, он его заметит.

Прерик все таки видел в темноте и приказал мне следовать за ним по пятам.

«Кто заметит? 0301?»

– Значит, ты знаешь о нем больше, чем говоришь?

– Есть одна догадка…

Следовать за кем то в полной темноте, когда на небе ни звезд, ни луны, когда вокруг лишь непроницаемая тьма и по бокам стволы – задача относительно выполнимая. Следовать за кем то в тех же условиях бесшумно – практически нет. С фонарем было бы проще.

– Кто он?

– Молчи.

Быть бдительным к передвижениям врага, когда ты пытаешься не вывихнуть собственные ноги, почти невозможно.