Марот продолжал хихикать, звук доносился одновременно и из громкоговорителя, и из вокса, как будто смеялись сами доспехи.

— Умолкни, — выплюнул Астреос. Марот перевел взгляд с библиария на Кадина. Астреос знал, что за личиной шлема колдун ухмыляется.

— Ничего не осталось, ничего не осталось, — проурчал Марот. — Ни его братьев, ни его чести, ни его души, — Марот постучал по линзам шлема. — Лишь один глаз, чтобы он видел, сколько потерял.

Астреос мгновенно пришел в движение. Его нога врезалась в грудь Марота с треском металла по керамиту. Колдун ударился в стену коридора, и Астреос оказался рядом с ним быстрее, чем тот успел соскользнуть на пол. Ярость прокатилась по библиарию раскаленным докрасна облаком. Он видел только осколки своего прошлого и обрывки всего, что так пытался сберечь. Он потерпел неудачу, с каждой попыткой Астреос неизменно терпел поражение. Марот забулькал, утробные звуки донеслись из сломанных остатков решетки его громкоговорителя. Астреосу показалось, будто колдун все еще смеется. Библиарий поставил ногу на грудь Мароту, когда тот попытался встать.

— Оставь его, — сказал Кадин. Астреос не сводил взгляда с Марота, видя лишь того, кто обратил Кадара и забрал глаза его братьев.

— Нет, Ариман обещал, — утробно закричал Марот, выплевывая кровь вперемешку с выбитыми зубами.

Астреос взревел и еще раз ударил Марота ногой в грудь. Мысли наполнялись видениями тела Кадара, взирающего на него пустыми провалами глаз.

Библиарий остановился, тяжело дыша. В ушах звенело от гнева. Астреос хотел ударить снова, дать выход злости, но издал только протяжный, неровный вздох.

— Ты теряешь себя, брат, — сказал Астреос, кивнув на лежащего Марота. — Позволил ему следовать за собой, словно псу. После того, кем он был, что сделал…

— Нет, Астреос, — голос Кадина был тихим, но он пронзил библиария, словно холодный нож. — Я давным-давно потерял себя, как и ты.

— Нет, мы еще…

— Имеем честь? Астреос, ты давно отказался от нее. Я не тот, кем был, как и ты. Разве кодиций Астреос поступил бы так? — Кадин бросил взгляд на Марота, который не оставлял попыток подняться с пола. — Мы изменились и изменяемся. Тех, кем мы были, уже нет, — Кадин на секунду замолчал. Его хриплый голос казался уставшим. — У нас есть только Ариман. И мы, как псы, идущие за ним следом.

Астреос хотел было возразить, но не нашел слов. Ярость прошла. Внезапно он ощутил себя пустым, чувство словно исходило из него и пронзало насквозь.

«Нет, — подумал он. Клокотавшая внутри него пустота была там с тех самых пор, как корабли Инквизиции и воинов в сером открыли огонь по их родному миру. Он не смотрел на свои руки, но знал, что они дрожат. — Что мне делать? Кто я теперь? Что мне делать?»

А потом новое ощущение врезалось в Астреоса, словно морозная тень, скрывшая солнце, будто свет, о котором он не подозревал, вдруг угас. Библиарий резко поднял голову, оглядываясь в поисках источника сверхъестественного холода. Опустилось безмолвие.

— Что это было? — спросил Кадин. Астреос посмотрел на брата. Кадин вглядывался в тени в конце коридора. Библиария пробрала дрожь.

— Не знаю.

— Тьма, она здесь, — Марот, тряся головой, по стене поднялся на ноги. Затем он резко повернул голову к Астреосу. — Ты не видишь?

Астреос моргнул, включая дисплей шлема, и открыл вокс-канал.

— Ариман, — единственным ответом стало шипение статики. Он переключил канал. — Госпожа Кармента.

Тишина.

Астреос взглянул на брата.