И ждал…

Или перерезал себе вены, не в силах вынести сводящего с ума ожидания.

Орк знал, что он не такой, что он выдержит и не рехнется, но Келли была права: о вирусе он думал постоянно.

Когда женщина вышла из душа, Бен как раз заварил чай. Спросил через плечо:

– Будешь?

Она тихо ответила:

– Да. – А потом подошла сзади и крепко прижалась, обхватив его руками за грудь. – Ты не против?

– Нет, – помолчав, ответил Орк. – Я… Мне… Ко мне давно так никто не прикасался… – И едва не выронил чайник, потому что у него задрожали руки. – Я не против.

И закусил губу.

Она его прочитала. Легко или нет – не важно, Келли прочитала Орсона и дала ему то, в чем он действительно нуждался: тепло. Дала очень мягко, естественно, одним-единственным жестом, и теперь могла вить из Орка веревки.

Но не стала.

– Чай пахнет очень вкусно, – прошептала женщина, продолжая прижиматься к его спине.

– Я люблю хорошие чаи, – очень тихо ответил Бен. – Давно пристрастился.

– А еще?

– Виски.

– Бурбон?

– Скотч.

– Односолодовый?

– Только.

– Грубый?

– Жесткий.

– Хорошо… – Она не отпускала Орка, а он не вырывался. Хотя знал, что пойман, что оказался в психологической ловушке, но не вырывался. Келли дала ему тепло, и Бен с жадностью впитывал его, отогревая замерзшую душу.

– Почему не остался в армии?

– Не представляю себя без оружия.

– Любишь убивать?

– Воевать, – уточнил Бен. – Защищать. Я умею сражаться голыми руками, но с оружием получается эффективнее, а тем, кто достиг возраста suMpa, оружия не полагается. У моего руководителя забрали коллекцию старых «кольтов». Пришли и сняли со стены стволы, которые он собирал всю жизнь. Это… наверное, правильно, но унизительно.

– Ты слишком гордый для этого мира.

– Таким меня воспитали.

– Не жалеешь?

– Иногда, – не стал скрывать Орсон. – Но не настолько, чтобы меняться.

– Кем считаешь меня?

– Я видел много и давно перестал осуждать.

– А презирать?

– Это несправедливо.

– Презирать?

– Презирать за то, что не повезло, – объяснил Бен. Он поставил чайник и накрыл руки женщины ладонями. На тот случай, если она захочет разорвать объятия. – Мир несправедлив, вот он достоин презрения, а тебе просто не повезло, я знаю.

– Откуда?

– Я вижу, что ты чужая своей профессии.

Женщина резко выдохнула и сильнее прижалась к Орсону.

Долго, почти минуту они стояли и молчали, боясь нарушить возникшую связь, а затем Келли тихо-тихо спросила:

– Разве не мы построили несправедливый мир?

– Мы, – ответил Бен. – Однако мы – всего лишь орки: строители и военные, ученые и разбойники, шлюхи и праведники. Мы – муравьи мира, он стоит на нашем прахе. Мы умирали, строя железную дорогу, но не мы решали, куда она пойдет.

– Все это очень сложно, – прошептала женщина, но по ее голосу Орк догадался, что Келли его прекрасно поняла, и улыбнулся. Однако промолчал, потому что женщина продолжила: – Мне очень приятно, что ты так сказал… обо мне.